Шарль

Шарик это удивительно умная собака, просто гений общения. Он находил общий язык абсолютно со всеми. Мы его подобрали в подростковом возрасте, видимо, он потерялся. Но судя по привычкам, Шарика держали не в квартире, а во дворе. Первым делом я понесла его в ванную мыться, а Шарик подумал, что с ним будут делать что-то страшное, растопырил в разные стороны лапы и уперся ими в двери ванной. Первые недели он не мог понять, что собачий туалет не в квартире, и тем более не на диване, без зазрения совести брал все со стола, однажды украл севрюгу, попробовал, но есть не стал. Мы его оставили у себя, чтобы найти ему хозяев, потому что у нас уже были две собаки - Лоран и Филя. Но когда наконец нашлись люди, которые согласились взять Шарика, я не захотела его отдавать. Девятнадцатилетняя девица устроила рев и вой, когда за Шариком пришли. Родители удивились и согласились оставить третью собаку в доме. Шарик довольно быстро понял, как ведут себя хорошие песики, на диван вообще перестал запрыгивать, не крал и не пачкал пол, научился мыть лапы в тазу, только купание в ванной долго оставалось для него испытанием. Прежние хозяева научили Шарика ловить кусочки на лету и подавать лапу, за компанию с Лораном и Шариком он освоил другие команды. Но на прогулках Шарик так тянул поводок, что в гололед на нем можно было кататься. Он не мог спокойно пройти мимо велосипедиста, обязательно облаивал. Из всех собак крайне не симпатичны ему бфли скотч-терьеры, если видел такого, всегда лез в драку. Ну а вообще дрался Шарик только по необходимости. Чаще всего это случалось, когда мелкий Филя неосторожно облаивал кого-нибудь из более крупных собак, те на него нападали, и Шарику с Лораном приходилось брата защищать. А один раз на нас напали местные алкоголики вместе со своими двумя большими собаками, причиной как всегда был Филя, с похмелья алкашам было тяжело слышать его лай. Досталось всем кроме зачинщика, Шарику ротвейлер порвал шкуру на бедре, а Шарик ему прокусил сухожилие на задней лапе, хотя вес Шарика раза в четыре меньше. Потом он молча дал мне обработать рану.
Когда у меня родился старший сын, Филька от ревности сбежал из дома,(нашелся по объявлению, потому что был в разноцветной шубе), а Лоран и Шарик сразу признали мелкого своим щенком. Шарик очень ответственно относился к роли няньки, когда я была на кухне, караулил и сигналил, если ему казалось, что что-то не так. Когда сын учился ходить, он встравал с полу, держась за воротенький шариков хвост, а Шарик стоял покорный, как корова, и даже не порыкивал. Шарик не был диванной собачкой, он не подставлял пузо для чесания и вообще я не видела, чтобы он спал не спине, как другие наши собаки. Чтобы выразить чувства, он молча клал на колено бороду. А еще он умел улыбаться кривоватой улыбкой. Когда Шарик собирался на прогулку, на него очень трудно было надеть сбрую, так он прыгал и бесновался от радости. На улице он часто вцеплялся зубами в поводок и тянул его на себя, его можно было даже покрутить на поводке в воздухе, как циркового гимнаста. Внешность у Шарика была своеобразная, но очень обаятельная, мордой он был похож на умную обезьянку. И он всегда чувствовал настроение окружающих, и вел себя соответственно. Сделать Шарика надоедливым могли только мягкие и резиновые игрушки. Если он видел или чуял такую игрушку, аж трясся от возбуждения, скулил и выпрашивал. Шарик был веселым и активным все свои почти 13 лет, можно было подумать, что он будет собачьим долгожителем. Шарик, я люблю тебя и очень часто вспоминаю.