ТЕМА: ОЛЕГ БОНДАРЕНКО, АВТОР ДАЮЩИЙ НАДЕЖДУ

Охранник

Сегодня ему как-то особенно не везло. Мало того, что приходилось бегать, так ещё и напились почти все очень быстро. А это было самое плохое в его работе…
********************************************************************************************************************

Так его прозвали за то, что он охранял шашлыки. Да, да, именно так. Он жил на этой большой площадке для пикников. Туда почти ежедневно съезжались те, кто решил отпраздновать какие-то свои знаменательные даты. И там же собирались, когда праздники были всеобщими.

Кот садился рядом с мангалом или костром и…

Все могли совершенно спокойно возвращаться к столу, потому что за дело брался Охранник. Он отгонял от мяса, издававшего умопомрачительный запах, котов и собак. Охранял, значит. За что ему и перепадали кусочки и объедки.

Правда, так бывало не всегда. Иногда выдавались голодные и холодные дни, когда Охраннику нечего было есть и пить. Но это мало интересовало тех, кто приезжал праздновать. Им казалось, что все рядом должны радоваться. Всегда.

И Охранник помогал им в этом. А когда праздник заканчивался, он шел в небольшую яму, вырытую каким-то зверем. Там ему снились сны…

Будто он маленький котёнок. И мама-кошка ещё жива и облизывает его. Охотнику становилось так хорошо, что он мурлыкал во сне. Наяву он этого не делал, потому что его никогда не гладили.

Грязный он был очень из-за своей жизни в яме. Да и виду самого, что ни на есть, бандитского, что не располагало к общению.

И в этот день праздник был большим. Поэтому у Охранника работы было много. Он взял на себя несколько мангалов, стоящих недалеко друг от друга, и стал гонять котов и собак, пытавшихся украсть прямо с огня куски мяса.

Все приехавшие были давними посетителями этой площадки, поэтому, доверяли Охраннику. И только одна компания была новой. Там всем руководила маленькая женщина, которая очень заразительно смеялась. Она почему-то нравилась Охраннику, и он жмурился и перебирал лапами, слушая её голос.

Сегодня ему как-то особенно не везло. Мало того, что приходилось бегать, так ещё и напились почти все очень быстро. А это было самое плохое в его работе.

Теперь ему доставались только объедки, которые люди бросали под стол. А напоследок его ещё и пнули ногой. Охранник отлетел и тихонько заскулил. Все собирались и уже уезжали. А желудок был пуст…

Есть очень хотелось, и он подошел к последней оставшейся группе. К той, где заправляла маленькая весёлая женщина.

Бок очень болел от удара, и Охранник проковылял к столу, за которым сидели люди. Он сел возле маленькой женщины и тихонько мяукнул. Он не надеялся ни на что. Кому нужен старый грязный кот, но, может, дадут хоть кусочек мяса? Очень не хотелось ложиться спать на голодный желудок.

Но женщина его услышала. Она повернулась к нему и внимательно посмотрела.

- Что? Бок болит? - спросила она. - Эти мерзавцы ударили?
И она кивнула на отъезжающую машину.

Охранник прищурил глаза. Его почему-то успокаивал голос женщины, и он даже попытался мурлыкнуть, но вместо этого из горла вырвался стон.

Женщина болезненно поморщилась и, взяв свою тарелку со стола, поставила перед Охранником. Он не ожидал такого. А потом стал есть, опасливо оглядываясь вокруг и инстинктивно пытаясь прижаться к ногам странной женщины.

Но всё хорошее, как известно, имеет особенность – проходить. Неизменно в этом мире лишь количество скорби и зла.

Охранник тоскующим взглядом провожал собирающуюся последнюю компанию. Женщина складывала посуду и постоянно отвлекалась. Как будто искала кого-то.

Охранник вздохнул. Бок очень болел. Он последний раз посмотрел на маленькую женщину, и ему даже на минуту стало легче. Потом он, прихрамывая, пошел в сторону кустов, где была его нора.

- Ты куда? - вдруг услышал Охранник за спиной.
Он сжался, ожидая удара. Но вместо этого маленькая, тёплая женская ручка погладила его грязную голову. Она села рядом с ним, прямо на грязную землю.

- Ты, вот что, - сказала она коту. - Тут, смотри, такое дело... У меня дома хозяйство большое. Частный дом, двор и деревья с кустами. Короче говоря...
Маленькая женщина погладила большого, старого, грязного кота.

- Короче говоря, такое дело. Охранника у меня нет. А ты своё дело знаешь. Как на счет предложения - поехать ко мне домой?
Охранник не верил людям. Они всегда обманывали. Поэтому, лучше не расслабляться и не доверять. Но почему-то, так хотелось...

Так хотелось поверить и прижаться к этой маленькой женщине. Он сделал шаг по направлению к ней и застонал. Бок очень болел.

Женщина вдруг подхватила его своими маленькими тёплыми руками, оказавшимися очень крепкими и, прижав к себе, понесла в машину.

За рулём сидел её муж. Они ехали домой, на заднем сидении сидела маленькая женщина. Она гладила большого старого грязного кота и тот...

Первый раз за много лет мурлыкал не во сне, и даже бок болел меньше.

- И никакой ты не охранник, - сказала женщина. - Ты ведь – Мурлыка.
А кот дремал на её коленях, иногда вздрагивая во сне и обхватывая руку женщины лапами. Ему не верилось, и он боялся снова проснуться в норе.

- Всё будет хорошо. Всё будет хорошо, - успокаивала его женщина.
И он прижимался к ней во сне…

Автор ОЛЕГ БОНДАРЕНКО

Курицын папа

Вдруг невидимой стрелой к ним промчался его петушок. И с разлету клюнул черного кота прямо в нос! Тот упал на землю и жалобно пискнул, после чего вскочил на все четыре лапы и бросился к забору…
********************************************************************************************************************

Большой серый кот сидел и сладко жмурился на весеннем солнышке. Такая погодка… Ну, такая, прямо – прелесть!

Птички поют, куры кудахчут, из коровника воняет. Травка зеленеет и листочки шелестят, а посреди всего этого великолепия - он.

Король и гроза двора. Красавец мужчина в полном расцвете сил. Смотрите кошки, смотрите и не теряйте возможности, ибо, хвост вылизан и распушен, как ёлка, все враги во дворе повержены и изгнаны. Шерсть лоснится, шерстинка к шерстинке. А особенно, пусть смотрит эта…

Эта самая, соседская кошка. Белая и пушистая, с голубыми глазами. Бусик зажмурился ещё слаще и сглотнул слюну. Ох, уж эта красавица-кошка! Мечта всех котов, причем, недостижимая...

Потому как, очень разборчивая. Да и хозяева ейные наблюдают, и никак не подойдёшь к ней, а сама она ни к кому не подходит и смотрит так… Гордо и снисходительно.

Бусик вздохнул и исподтишка бросил в её сторону взгляд. Красавица сидела на крыше соседнего дома, в окружении подружек и под защитой злющих соседских собак - двух мерзких овчарок, только и мечтавших, чтобы схватить кота зубами.

За этими мыслями Бусик совсем и не заметил… Хотя, если бы и заметил, то что бы сделал?

Одна из куриц вместе со своими цыплятами пролезла через небольшое отверстие в заборе, которое хозяин уже месяц, как собирался заделать…

Только один самый маленький цыпленок всё никак не мог подпрыгнуть достаточно высоко, чтобы пробраться за остальными. Это его и спасло. Выводок не проделал и пары метров, как из кустов за забором выскочили две лисы!

Две рыжие с большими пушистыми хвостами. Собаки, охранявшие двор, метнулись к забору, но не смогли пробраться через дыру. Поэтому остались с этой стороны и заливались злобным лаем.

А лисы в это время спокойно утащили весь выводок, вместе с курицей...

Бусик прикипел взглядом к происходящему, и опять таки не заметил, как малюсенький желтый комочек ткнулся ему в живот.

- Это что за наглость такая? - возмутился Бусик, и его глаза вылезли из орбит от такого поведения.
Он украдкой глянул на кошек, не видят ли, и правой лапой осторожно отодвинул желтого наглеца.

- К курицам своим иди, - буркнул он. - В курятник.
Маленькое желтое существо пискнуло и, обогнув кошачью лапу, опять уперлось в живот Бусика. Малыш стал копошиться в шерсти и устраиваться.

Ах, чтоб тебя, подумал про себя Бусик и опять посмотрел на кошек. Они уже явно заинтересованно наблюдали за происходящим.

- Ах чтоб тебя! - опять в сердцах повторил серый кот.
И, отпихнув малюсенького желтого малыша, пошел прочь. Заигрывание с кошками явно потерпело неудачу...

Но настырный малыш вдруг пискнул на весь двор:

- Папа! Папа!!!
И попрыгал за Бусиком, как маленькая лошадка. Кошки на крыше соседнего дома засмеялись, а Бусик, если бы умел, то обязательно покраснел бы.

Он целый день прятался от настойчивого цыплёнка. Но, как оказалось, на дереве долго не высидишь. И спать там неудобно.

Умаявшись убегать, Бусик, тяжело вздохнув, спустился с дерева и пошел под крыльцо, куда немедленно, радостно попискивая, примчался желтый малыш.

- Папа. Папа. Папочка, - пищал он и совершенно не обращал внимания на подробные объяснения серого кота о теории Дарвина, по поводу происхождения видов, а также о том, что коты и курицы совсем не родственники.
Малыш забрался на спину кота и стал перебирать шерстинки, прижимаясь своим мягким тёплым пузиком к своему папочке, и Бусик...

Вдруг замурлыкал! Совершенно неожиданно для самого себя.

Ах, чтоб тебя, подумал он. Потом перебил самого себя. Ах, чтоб меня… Но дальше уже ничего подумать не удалось, потому что кот задремал, убаюканный весенним солнцем и бормотанием желтого малыша.

Последняя мысль Бусика была такая:

- Ну, всё. Амба. Ни за что белая красавица-кошка на меня внимания не обратит. Позор-то какой… Господи! Цыплёнкин папа!
И Бусик заснул.

В играх и приставаниях жёлтого цыпленка прошло полгода, и даже больше. Малыш подрос и превратился в молоденького, не по годам крепкого и сообразительного петушка, которого Бусик уже больше не убеждал, что он ему совсем не папа.

Он бросил это бесполезное занятие и стал учить малыша всем премудростям кошачьей жизни. Кошки над ним смеялись, но почему-то ему совсем больше не было стыдно или обидно. Он привязался к приставучему малышу и ходил за ним весь день, волнуясь, чтобы с тем не случилось то, что произошло со всей его семьёй.

Так и пролетел год. Бусик совсем и не смотрел больше на кошек. Куда там. К нему прочно прилипла кличка – курицын папа. И даже курицы потешались над ним.

Дрался с котами он больше по привычке. Весна пришла, а значит, надо драться. И в первый же бой, когда Бусик и большой наглый черный кот встали друг напротив друга, выгнули спины, оттопырили хвосты, навострили уши и стали оглашать окрестности подвыванием, глядя друг на друга страшными глазами, Бусик ещё не решил, что ему делать. Драться или бежать...

И вдруг невидимой стрелой, порхая на крыльях прямо над землёй, к ним промчался его петушок. И с разлету клюнул черного кота прямо в нос!

Тот упал на землю и жалобно пискнул, после чего вскочил на все четыре лапы и бросился к забору. Петушок, яростно вереща и махая крыльями, гнал его, пока тот не перелетел через забор.

- Господи! - Бусик прикрыл глаза правой лапой. - Ты что делаешь? Зачем вмешался? Ну, всё… Теперь меня все кошки опять засмеют. Скажут, что я даже за себя постоять не могу. Скажут, что меня петух защищает. Позор какой!
И Бусик, тяжело вздохнув, пошел в сторону от поля боя, боясь даже взглянуть на кошек. Он представлял себе, как они сейчас потешаются над ним, и эта белая красавица-кошка тоже смеётся.

- Папа. Папочка. Папулечка! - верещал петушок. - Как же можно?! Ты же мой родненький папочка. Кто же тебя защитит, если не я? Ты ведь мой единственный родственник, и я тебя люблю...
Бусик тяжело вздохнул и присел, остановившись, а молодой петушок немедленно прижался к нему, и Бусик погладил его правой лапой.

- Сынок, - сказал он. - Сынок. Я, конечно, тоже тебя очень люблю. И ты мой единственный и любимый малыш. Но мог бы ты, если тебе не трудно, не бить всех котов? А то мне никого не достанется.
Малыш посмотрел на него и ответил:

- Ну, ладно, папочка. Если ты так хочешь, то всех бить не буду.
И они пошли вместе под крыльцо. А кошки смеялись над этим странным котом-недотёпой. Курицын папа!

И только та самая красавица-кошка, белая с голубыми глазками и шикарным хвостом, хоть сейчас на обложку модного журнала, посмотрела на них презрительно и сказала:

- Много вы понимаете!
И, перепрыгнув через конец крыши и забор, у всех на виду приземлилась в соседнем дворе. Она подошла к крыльцу, где Бусик вылизывал своего курицыного ребёнка, села рядом и представилась:

- Марочка.
У Бусика глаза вылезли из орбит от такой неожиданности, но петушок не дал сказать ему ни одного слова.

- А это мой любимый папочка! - закричал он, подбежав к Марочке.
И принялся расписывать ей, какой его папочка особенный, замечательный и самый лучший в мире. И Марочка слушала петушка и перебирала передними лапками. Она мурлыкала и смотрела на Бусика восхищённым взглядом.

И только сам Бусик ничего не понимал. И что он такого сделал? Чем заслужил внимание первой красавицы двора?

И только его самый любимый и единственный сын. Курицын сын… Нет, папин сын! Он-то всё хорошо знал.

Потому что его папа был самым лучшим в мире…

Автор ОЛЕГ БОНДАРЕНКО

Самая обычная история

Мужчина выходил и смотрел, как день ото дня его хвостатые питомцы все грустнели и грустнели. Их глаза больше не светились радостью, а Дурацкая собака стала выглядеть совершенно иначе…
***************************************************************************************************************************

Он ездил на стареньком минибусе. Таком, знаете, закрытом со всех сторон дверями без окон. Он подрабатывал развозкой элекрооборудования по стройкам. Есть такие вещи, которые не повезёшь в грузовике. Вот это он и подвозил.

Вместе с ним ездили ещё два товарища. А, точнее, два члена семьи. Собака уличной породы с хвостом, закрученным бубликом. И кот. Огромный, рассудительный, серый.

Пса мужчина называл – Дурацкая собака, потому что, она такая и была. И выражение морды лица у неё было соответствующее.

Вот с ними он и приезжал на стройку одного большого дома. Строители всегда встречали их с радостью. Потому что Дурацкая собака страшно любила сантехнику.

С визгом и радостью вылетала она из минибуса и мчалась к бригаде, где начинала активно им помогать. То есть, прыгала по трубам, разбрасывала ключи и пыталась попасть под все сантехнические соединения. Ребятам было весело. За эти развлечения ей и перепадали вкусные кусочки из обедов строителей.

Кот же получил кличку – Электрик. За то, что он обожал провода и особенно измерительные приборы. Он тёрся об инструменты и мечтательно закрывал глаза.

Короче говоря, оба нашли применение своим талантам. И ребята из бригад их обожали. Прораб смотрел на это сквозь пальцы. Хорошее настроение на работе тоже много значит, дамы и господа.

И стал подрядчик нагружать мужчину заказами по подвозке всего, что только могло поместиться в его минибус. Так что, думать о другой работе ему больше не приходилось. Хватало и этого. И платили хорошо.

Так оно и пошло.

Дурацкая собака и Электрик проводили время на стройке. Каждый в своей бригаде, а мужчина мотался по фирмам, подвозя заказы.

Вечером, уставшие и довольные, пёс, кот и их хозяин встречались возле машины и ехали домой. Собака и Электрик были пыльные, грязные и сонные. А на следующее утро их вновь ждали друзья на стройке. И всегда кричали:

- А мы вас ждём! Опять опаздываете на работу? Ну-ка, пошли скорее!
Дурацкая собака и Электрик чувствовали себя нужными. Они знали, что их ждут и уважают. С ними разговаривали и шутили, их гладили и смеялись. А что ещё им надо для полного счастья? Ничего.

Но однажды утром минибус не завёлся. Двигатель приказал долго жить. Всем остальным. И никакие ремонтники не брались. Вечером мужчина вынужден был позвонить прорабу и объяснить возникшую ситуацию. А пёс и кот смотрели на него глазами, полными надежды…

На следующее утро они прыгали вокруг мёртвого минибуса и радовались, предполагая, что сейчас они поедут. Ведь их ждут. Там работа без них не двигается!

Но мужчина только тяжело вздохнул и ушел в свой маленький домик. Дурацкая собака и Электрик так и не пришли домой. Они теперь всё время лежали возле автобуса, вставшего на прикол.

Мужчина выходил и смотрел, как день ото дня его хвостатые питомцы все грустнели и грустнели. Их глаза больше не светились радостью, а Дурацкая собака стала выглядеть совершенно иначе. Она превратилась в умного, молчаливого и печального пса.

И вот ровно через неделю мужчина опять вышел во двор. И, посмотрев на своих друзей, лежавших возле того, что раньше было автобусом, поехал в банк. Он взял ссуду под залог своего домика и к вечеру появился во дворе на почти новом автобусе. Побольше предыдущего.

А утром они появились на стройке и опять. Дурацкая собака, высунув язык и повизгивая от удовольствия, скосив глаза в разные стороны, развлекала сантехников, а кот Электрик тёрся о своих ребят и мурлыкал. Все были счастливы.

Заказов теперь прибавилось. Поскольку автобус был больше, то и работы было значительно больше. И всё покатилось, как и должно было быть. Строители ждали их каждый день, а завидев, дружно кричали:

- Нет!!! Они опять опаздывают!! Прогульщики! А ну-ка, пошли работать.
И опять Дурацкий пёс и Электрик были счастливы и довольны жизнью. Они были важны и нужны. Их ждали. А что, я вас спрашиваю, дамы и господа, ещё надо для счастья? А я вам отвечу - ничего!

Ну, так вот. Моё предисловие окончено, и я приступаю к рассказу.

Одним поздним вечером, возвращаясь после тяжелого дня, вся компания, уставшая и довольная, остановилась посреди дороги. Новый автобус скрипнул тормозами. Там сидел…

Нет, я вам не скажу. А вот такой я противный. Будете сами думать, а я пока продолжу.

Через пару недель автобус подъехал на стройку. И мужчина, как всегда, вышел и открыл боковую дверь, откуда выскочили Собака и Электрик. Компания строителей, как обычно, ждала их возле лифта, который должен был их доставить на строящийся этаж. Но в этот раз…

Вслед за ними из открытой двери вывалился… Огромный, белый попугай какаду! С совершенно роскошным хохолком и большими, белыми крыльями, расставленными в стороны. Он пошел вслед за бегущими псом и собакой.

Строители замерли с открытыми ртами.

- Господи. Это что такое за чудо? - спросил бригадир каменщиков по имени и кличке Косой Семёныч.
У него не было левого глаза, вместо которого была кожаная повязка. Спросил и перекрестился. Потому что какаду шел вперевалочку, точно маленький белый пингвин. Он подошел к Семёнычу и, подняв хохолок, гаркнул по-молодецки и клюнул того в ботинок. Пацаны засмеялись.

И вдруг попугай совершенно чистым голосом крикнул:

- Петрович!!!
Всё. Всё! Всё!! Это была любовь. На всю жизнь. С первого взгляда.

Косой Семёныч сразу всё понял.

- Прирождённый каменщик! - сказал он и так посмотрел на своих подчинённых, что те немедленно согласились.
- Вот, - сказал мужчина, привезший компанию. - Нашли его поздно вечером. Сидел на дороге. Болен он был, не бросать же его было. Подобрали, отвезли к врачу и вылечили. А он, паршивец, не хочет сидеть дома, за нами вот увязался. Так что, уж не обессудьте.
Но Косой Семёныч ничего этого не слышал. Он стоял и покуривал трубку. Ветер развевал его длинные волосы и холодил повязку на левом глазу, а на правом его плече сидел попугай какаду, который с видом начальника осматривал всех вокруг.

Теперь их называли не иначе, как Сильвер и Кока. Кока оказался таки отличным каменщиком. Он совершенно точно видел, когда кто-то из подчинённых Сильвера, делал кладку неровно. Кока немедленно взлетал на стенку и начинал дико орать и бить клювом по кирпичам. И Сильвер совершенно точно знал, кто и где схалтурил, так что...

Через неделю он принёс мужчине на автобусе пачку купюр и начал разговор издалека:

- Ты, вот что, ты послушай. И не возражай. Ты пойми меня, я один остался. Все мои разлетелись, а жена померла. Ты отдай мне его. Уважь старика.
С тех пор проверяющие, приходящие на стройку, всегда оказывались потрясены и поражены в самое сердце, когда навстречу им из пыли, недостроенных стен и крепкого строительного словца возникал…пират Сильвер с огромным какаду на плече и с трубкой в руке!

А попугай, увидев комиссию, расправлял крылья и, подняв хохолок, гаркал на всю стройку:

- Петрович. Петрович! - И добавлял: - Пиастры!! Тысяча чертей вам в глотку!
И бутылка рому на сундук мертвеца!!!

В общем, так. Дисциплина на этой стройке была образцовая и травм не было. Может, это и было простым совпадением, а может это было от того, что мужики всё время смотрели под ноги, чтобы не наступить на своих хвостатых друзей, не знаю… Честное слово, не знаю, дамы и господа.

Для чего я рассказал эту историю? А, впрочем, это ведь и не важно.

А важно, что всем хорошо, чего и вам желаю, честное слово.

Йо- хо- хо! Тысяча чертей!!!

Автор ОЛЕГ БОНДАРЕНКО

Странные

Кот положил дрожащую птицу на свою лежанку - вытоптанное место в самой гуще кустов. Скворец дёргался и пищал от страха. Кот подвинул поближе к нему черствый кусочек пиццы и мисочку с водой…
*****************************************************************************************************************************

- Странный ты кот, - говорила ворона большому драчливому коту.
Серый бандит сидел на скамейке, оглядывая двор взглядом хозяина.

- На дворе май, а ты драки устраиваешь. Ты не забыл, что март уже давно прошел?
- А что же, драки? Драки, дело житейское. Что же? Я не могу уже и подраться для своего удовольствия?!
- Удовольствия? - удивилась ворона. - Какое же в этом удовольствие?
- Не понять тебе, - ответил ей серый кот и посмотрел вокруг. - Птицы, они вообще, очень непонятливые… - заметил он и добавил: - Есть очень хочется.
Одна из птиц, а если точнее, то скворец с желтыми краями клювика, сидел над ними на большой лиственнице, на самой ее верхушке, и самозабвенно пел. Для него была самая весна и самое время.

- Верещит противно как! - раздражённо заметил кот. - Тут, солнце глаза слепит, люди туда-сюда ходят. Ветер противный, листья шумят. А он ещё и орёт.
- Всё тебе не угодишь! - возмутилась ворона. - Всё тебе не так и не эдак. Странный ты какой-то.
Кот опасливо смотрел на компанию малолетних мальчишек, суетившихся возле высокого дерева. По-настоящему, он опасался только людей. И не напрасно, как выяснилось…

Один из мальчиков вытащил из кармана рогатку и прицелился в скворца.

Кот и ворона одновременно вскрикнули. Кот взвизгнул, а ворона каркнула. Но было поздно. Камень пролетел над листвой и ударил маленького скворца. Тот пискнул и свалился вниз.

Компания мальчишек стала радостно подпрыгивать и кричать. Ворона ругалась. Матом. И обещала всем оторвать, не скажу что, а кот…

Он подбежал к скворцу, который неподвижно лежал на поляне, совсем недалеко. Ворона прекратила свои крики и подлетела поближе.

-Съешь его? - спросила она, заглядывая в кошачьи глаза. - Ты ведь голодный, а коты едят птиц. Ты бы и меня съел, если бы мог?
- Рот закрой, - прошипел кот. - А то сейчас точно сожру!
Он осторожно тронул лапой неподвижного скворца. Тот вдруг дёрнулся и застонал. Его правое крылышко было неестественно вывернуто.

- Крыло, мерзавцы, повредили, - заметил кот.
Птица открыла глаза и, увидев кота, попыталась отодвинуться. Её глаза были полны страха.

- Да не бойся ты. Не бойся, - сказал серый кот. - Не стану я тебя есть. Очень надо, каждую птицу есть. Вы летаете неизвестно где и на вас пыль садится. А мне грязное есть нельзя. Живот потом болеть будет.
Он осторожно взял зубами скворца, попискивавшего от страха, и побежал, не обращая внимания на ворону. А спешить надо было. Мальчишки явно заинтересовались судьбой сбитой ими птицы, и интерес этот был недобрым…

Ворона вспорхнула на лиственницу. Она смотрела на кота, спешащего со скворцом во рту к своему убежищу в самом углу двора, глубоко в кустах, куда не могли добраться мальчишки.

- Я же говорю - странный кот, - сказала ворона куда-то в сторону. - Ну, ну. Посмотрим, что ты придумаешь.
Серый кот положил дрожащую птицу на свою лежанку - вытоптанное место в самой гуще кустов. Скворец дёргался и пищал от страха и боли. Кот подвинул поближе к нему черствый кусочек пиццы и мисочку с водой.

Всё это приносила ему одна женщина, которой почему-то нравился этот драчливый серый кот. Женщина всегда была в больших растоптанных мужских ботинках и старой куртке, в которой давно не застёгивалась молния.

Она доставала из спортивной сумки всякую еду, воду и подсовывала ко входу в его убежище в кустах.

- Кушай, лапочка. Кушай, - повторяла она всё время.
А кот удивлялся. И чего это она? Ну, прямо как его кошка-мама из детства, на которую однажды один из жильцов натравил собак. Ради развлечения…

Кот тяжело вздыхал и кушал. А вот теперь он лежал возле тяжело дышащего скворца с раненым крылом, и прислушивался к тому, как ругались снаружи мальчишки, потому что не могли добраться до скворца и кота.

Птица открывала глаза и сразу закрывала. Ему страшно было смотреть на большого кота, который, как он думал, вот-вот съест его.

Но кот не съел, а совсем напротив. Он стал носить скворцу кусочки хлеба, и через пару дней птица поняла, что он не собирается её есть, а значит...

Скворец открыл глаза, перестал бояться и попил водички, а потом даже поклевал кусочки хлеба. Он мог стоять, но крыло висело. Серый кот прижимал несчастное существо к себе правой лапой и убеждал его:

- Ты не переживай. Меня вот тоже в прошлом году один жилец палкой ударил по лапе. Я думал, уже конец мне настал. Но ничего. Отлежался тут. И пришел помаленьку в себя. Зажило всё, и я вот. Видишь?
И он показывал внимательно слушавшему его скворцу две передние лапы. Не знаю, что понимал из его объяснений скворец, но он прижимался к коту, спасшему его от смерти, и начинал клювом перебирать его шерсть.

Кот переворачивался на правый бок и мурлыкал. Ему было хорошо. Он прислушивался к бешено стучавшему птичьему сердцу и ему казалось, что это его мама гладит его по мягкому пузу. И он совсем маленький ещё. И всё будет хорошо...

Прошло время. Пару недель. И крыло скворца совсем зажило. Кот со страхом думал о том времени, когда эта птица улетит, и он опять останется один.

А ворона… Она всё это время дразнила его, как видела. И спрашивала, не съел ли он своего питомца. Кот огрызался.

- Много ты понимаешь! - кричал он вороне. - Вы, птицы, ничего не понимаете!
Но настал день, когда надо было выбираться из убежища. И кот осторожно выпихнул скворца наружу и сам выбрался на улицу. Их уже ждала ворона.

Кот сел на бордюр детской площадки, и рядом с ним, слева, устроился скворец, а немного в отдалении сидела ворона и смотрела на них.

Скворец прижался к коту, а потом отодвинулся немного в сторону, расправил крылышки и посмотрел на них. Правое крыло было совершенно здорово. И тогда он запел.

Да так красиво, что все птицы вокруг вдруг замолчали, и казалось, даже ветерок прекратился и листва перестала шуметь. А скворец пел и пел, и песня его летела вверх. Прямо к самому солнцу.

- Я вам сюрприз приготовила, - сказала ворона тихонько, куда-то в сторону.
Она вспорхнула и отлетела в дальний угол двора, где всегда было темно от нависших ветвей деревьев и тени от зданий.

- Ах ты, Господи! - сказала женщина.
Та самая, в больших мужских растоптанных ботинках, старой куртке с давно не застёгивавшейся молнией и со спортивной сумкой. Она смотрела на кота и скворца, сидевшего рядом и певшего для него.

- Ах ты, Господи, - повторила она. - Я ведь сколько лет на свете живу. Но такое первый раз вижу! Чтобы скворец пел для кота. Странный кот и странный скворец.
Она осторожно подошла поближе, и скворец замолчал. Он настороженно посмотрел на женщину, но та протянула руку вперёд и сказала:

- Садись, лапочка. Садись…
И он вдруг вспорхнул и, сев на её руку, побежал вверх и оказался на её левом плече. Откуда посмотрел на своего кошачьего друга и тревожно пискнул.

- Да не волнуйся ты. Не волнуйся, - сказала женщина. - Конечно, я возьму и его.
Она поставила на землю старую объемную спортивную сумку и обратилась к коту:

- Залезай уже. Что ты ждёшь? Не видишь? Твой пернатый друг нервничает.
И кот подошел и потерся о её ноги, а потом забрался в сумку. Женщина повесила её на правое плечо и пошла по направлению к подъезду, а скворец опять пел, сидя на её левом плече, и песня его летела к самому солнцу.

А там, где раньше на земле сидела ворона, в самом углу двора, куда никогда не попадают солнечные лучи... Точно на её месте стоял седой старичок, опиравшийся на палочку.

- Вот я и говорю, - сказал старичок куда-то в сторону, - говорю же, странные - они самые правильные и есть. Можно сказать, что на них вся надежда. Странная женщина, странный кот и странный скворец.
Старичок улыбнулся и пошел через двор, постукивая палочкой по асфальту.

У него было ещё много дел. Он оглянулся назад. Там галдела толпа мальчишек, развлекавшихся стрельбой из рогаток.

Старичок поднял свою палочку и погрозил им.

- Я вас запомнил. Всех запомнил, - сказал он. - От судьбы никто не уйдёт. Никто…
После чего повернулся и исчез, будто растаял в весеннем воздухе.

Автор ОЛЕГ БОНДАРЕНКО

ГЕРТИ

Он жил в маленьком, захолустном городке. Свой старый домик у родителей на въезде. Небольшой магазин для проезжающих. И выходные. Когда отец пил до упаду вместе с мачехой, а потом. Бил его. За любую провинность и приговаривал при этом.
-Не смей плакать! Не смей!! Я выбью из тебя это. Ты будешь у меня мужчиной или я убью тебя. У Марка Донахью, не может быть сына-сопляка.
Восьмилетний Герти ходил в школу всегда в рубашке с длинными рукавами и в черных очках, а пудреницей мачехи. Он давно уже научился пользоваться, чтобы скрывать синяки, но выходные и праздники. Были адом наяву.
В школе его жалели и подкармливали преподаватели. А ему ужасно было от всего этого. И хотелось исчезнуть однажды. Просто не проснуться утром и всё. Единственное, что его поддерживало.
Это два друга. Кот и пёс. Большой и сильный, но. Отца Герти он боялся, как огня. Когда тот бил малыша, пёс прятался под диван и подвывал от ужаса, а потом.
Плакал и укорял себя. А кот его успокаивал и уверял, что он ничего не мог сделать, чтобы защитить Герти.
На день Благодарения. Марк особенно набрался. Сперва они с мачехой дрались, а потом. Когда она упала без сил на их старый диван в зале. Отец набросился на мальчика. Он схватил бутылку с пивом, попавшуюся ему под руку и с криком.
-Я никому не позволю возражать мне! И научу тебя слушаться.
Замахнулся. И, наверное, убил бы Герти, но. Тут из-под дивана вылетел пёс Бум. Он вцепился мёртвой хваткой в руку Марка. Тот вскрикнул от боли и переключился на собаку. Герти воспользовавшись минутой, схватил кота на руки и выскочил на улицу, вскоре.
Бум выбежал, прижимая к груди сломанную правую переднюю лапу.
Герти не возвращался домой до поздней ночи. Так они и сидели втроём, прижавшись друг к другу и Бум скулил от боли. А Герти и кот гладили его сломанную лапу и привязали к ней палку кусками разорванной рубашки мальчика, поздно ночью.
Герти пробрался в дом. Отец заснул на полу прямо возле работающего телевизора. Герти нашел в шкафу старую большую спортивную сумку. Наполнил её одеждой и едой, а потом.
Вышел в темноту, слегка подсвеченную майскими звёздами и жёлтым светом ночных фонарей.
Кот и Бум сидели и ждали его.
-Куда же я вас возьму? Спросил Герти. Я сам не знаю куда иду, но.
Кот и Бум подошли и прижались к мальчику. Герти вздохнул и поставив спортивную сумку на землю, стал вытаскивать из неё одежду. Потом он посадил в неё Бума с поломанной лапой и одев ремень на правое плечо. Пошел. Кот шел рядом.
На машинах и пешком. Он таки добрался до Сан –Франциско. Где его и задержали полицейские.
Пять раз…
Пять раз он сбегал из приютов, семей и школ. Пять раз его ловили и возвращали, но на шестой.
На шестой раз с ним захотел поговорить начальник полиции. Смит О’Салливан. Он долго сидел и смотрел на десятилетнего мальчугана. Упрямо пялившегося в окно. Вместо того, чтобы укорять и ругать пацана. Смит встал. И подошел к окну. Там Точно напротив, через дорогу. Возле скамейки сидели. Один большой серый кот и большая собака. Собака перебирала беспокойно лапами, и судя по всему, подвывала от волнения.
-Вот оно что. Сказал О ‘ Салливан. Вот оно что. Значит это ты из-за них сбегал?
- Они моя семья. Упрямо мотнул головой Герти. Это всё, что у меня есть. Я их не оставлю.
Смит долго молчал. Потом сел рядом с Герти.
Он обнял мальчика и сказал.
-Ты, вот что. Я, знаешь ли, всю жизнь один. Вот так случилось. Никогда времени ни на что не хватало. Всё время на работе. А домой придёшь, хоть на стены лезь. Пусто, тихо и ужасно.
Может ты сделаешь мне такое большое одолжение? Пойдёмте ко мне жить? Ты и твои питомцы. Будешь мне товарищем. Помогать по хозяйству будешь. Я тебя в школу хорошую отведу, а потом по моим стопам пойдёшь. Станешь самым лучшим полицейским Фриско.
А по выходным мы с тобой и хвостатыми, будем на пикники ездить. Ну, что? Идёт?
Герти посмотрел на Смита, на его большую грубую протянутую ладонь и.
Положил в неё свою маленькую детскую ладошку.
- Идёт.
Через сорок лет. Коммодор флота, Герти О’ Салливан, вышел в отставку. "Железный Герти", как звали его на флоте. Подчистую, так сказать. Они с женой, детьми, внуками, жили в Майами. Там у них были квартиры и небольшая вилла на берегу океана.
Герти долго откладывал эту поездку, но его жена. Которая знала о нём абсолютно всё. Настояла.
-Герти. Сказала она. Ты должен. Ты просто обязан съездить туда. Иначе, тебя это будет мучить. Всегда.
И они поехали. Только он и его жена, Салли.
Они подъехали, когда уже зажглись фонари. И желтый свет еле-еле освещал старый, полуразрушенный домик. На самом краю небольшого городка.
Салли осталась снаружи дома. Коммодор должен был побыть там один.
Герти зашел в дом, поднявшись по скрипящим старым ступенькам и половицам. В окна проникал свет звёзд и фонарей с улицы. Он смахнул пыль с одного старого стула и сел. Ему надо было вспомнить. Вспомнить всё. Всё, что случилось в этом доме с ним и его хвостатыми друзьями.
Коммодор Герти О’ Салливан долго сидел в темноте и вспоминал, слушая как скрипит старый, разваливающийся дом его детства, а потом.
Достал из кителя портмоне. Он открыл его. Там в специальном отделении было две фотографии. Одна – он молодой вместе с Салли и вторая. Давно восстановленная и бережно хранимая. Там было трое. Он, его кот и большой пёс Бум.
Он погладил фото и поцеловал его.
-Я помню вас, мои друзья. Сказал Герти. Я никогда вас не забуду.
Он положил фото на пыльный стол и встал.
Салли ждала его возле машины.
Она обняла его и посмотрела в глаза.
-Поедем домой, Сал. Сказал он.
Он сел за руль, и они рванули. По радио звучала музыка. Герти улыбался. На душе было спокойно. Ему казалось, что рядом на правом сидении были. Кот и большой пёс Бум.
И всё будет, хорошо.
ОЛЕГ БОНДАРЕНКО

Костыли

Когда они вышли во двор и он, постанывая, думал о том, сколько шагов сегодня удастся пройти, его ждало уже три кота. Судя по всему, они сидели тут давно…
*******************************************************************************************************************************

Он попал в автокатастрофу, в которой серьезно повредил обе ноги. И всё закончилось…

Хороший бизнес, где ему светило место генерального директора и большая зарплата. Поездка на горнолыжный курорт с женой. Встречи с друзьями по выходным. Всё…

Ноги собрали по кусочкам и выписали его домой. А что ещё можно было сделать? Только надеяться на Бога и везение. Он и надеялся, а по ночам кричал от боли. И лишь уколы дважды в день, утром и вечером, позволяли ему немного подремать.

Вставать с кровати пару месяцев он не мог, поэтому, использовал медицинскую утку. Дай Бог здоровья его жене. А когда начал подниматься и пытаться ходить с помощью ходунков, боли вернулись десятикратно.

Знаете, что такое уколы в живот, чтобы не образовывались тромбы и пролежни, когда вынужденно и долго лежишь? Я вам, дамы и господа, сейчас расскажу. Это, когда ни чихнуть, ни кашлянуть, ни, простите меня, в туалет сходить так, как раньше. И тут нужны крепкие нервы.

А какие тут, прости Господи, могут быть нервы? Нет уже никаких нервов. И сил терпеть никаких нет.

Но время шло, и он научился помаленьку опять ходить. Плохо, спотыкаясь и чуть не падая при каждом шаге. Но, всё же, это был прогресс.

А друзья исчезли - не звонили и не интересовались. На работе, на его место и на место гендиректора взяли другого человека. И когда закончатся его мытарства и главное, чем? Это был вопрос.

Короче, сами понимаете, настроение никудышное. Перспективы инвалидные. Слава Богу, что жена не бросила…

Когда он при помощи костылей и под наблюдением жены впервые вышел на улицу, солнечный свет больно ударил в глаза. Он аж задохнулся. И заплакал. Никому не нужный инвалид на костылях. Это всё, что осталось от него и его жизни.

Жена отошла в сторону, чтобы дать ему немного побыть одному, а он попытался пройти пару шагов на костылях, морщась от солнечных лучей и понемногу привыкая к весеннему ветерку.

Снизу кто-то требовательно мяукнул. Мужчина посмотрел. Возле левого костыля сидел маленький серый котик.

- Чего тебе? - спросил он.
Животные как-то все эти годы выпадали из поля его зрения, и как обходиться с ними, он не знал. Кот посмотрел на него и тихонько жалобно попросил есть.

- Принеси, пожалуйста, ему котлетку, - сказал мужчина жене.
А когда та вернулась, взял из её рук лакомство и, осторожно нагнувшись, дал его коту. Тот внимательно посмотрел на мужчину на костылях и приступил к обеду.

На завтра, когда они вышли во двор и он, постанывая, думал о том, сколько шагов сегодня удастся пройти, его ждало уже три кота. Судя по всему, они сидели тут давно.

- Ну, вы даёте! - усмехнулся мужчина.
И боль даже на секунду отпустила его. Жена недовольно, но всё же принесла три котлетки. И он, морщась от боли, наклонился и дал каждому.

На следующий день их ждали пять котов и две маленькие собачки. Жена ругалась в голос. Но он настоял, чтобы она сходила в маленький магазинчик рядом и купила там килограмм сосисок, которые честно разделил между всеми хвостатыми.

Они перекусили и стали бегать вокруг мужчины на костылях, будто затягивая его в игру. Мужчина сердился и смеялся одновременно, но делал несколько шагов. И собачки заливались радостным смехом, то есть лаем.

На следующий день было ненастно и накрапывал небольшой дождик, и жена страшно ругалась и обещала отобрать костыли, но он настоял на своём и сам спустился вниз. Первый раз за много месяцев.

- Они же ждут меня, - объяснял он ей. - Как же я могу не прийти? Я обязан.
И он пришел. И пять котов с двумя собачками танцевали вокруг него, а он радовался. Шел тёплый весенний дождик, и мужчина на костылях гонялся за двумя маленькими собачками, заливавшимися счастливым лаем, а за ними бегали пять котов.

Позади них, возле входа в дом, стояла с зонтиком жена. Она смотрела на мужчину, бегавшего по двору под дождем, и улыбалась…

Время шло. И вскоре вместо двух костылей остался один, а потом и его не стало. Костыли мешали бегать за хвостатыми друзьями. И только теперь мужчина вдруг понял, что очень давно ноги не болели.

На работе его не ждали. Им не нужен был инвалид, хромавший на обе ноги. Ему выплатили большую компенсацию, и он уволился по собственному желанию. Времени было хоть отбавляй, и он решил написать обо всём, произошедшем с ним.

Почему-то получилась пьеса, довольно объёмная. И когда последняя страница была перевёрнута, он поехал по театрам, которых в городе было несколько, но...

Ему везде отказали. Никто не перезвонил и не проявил интереса, кроме одного маленького народного театра, располагавшегося в небольшом полуподвальном помещении. Через неделю ему перезвонил режиссер и сказал:

- Будем ставить. Только надо кое-что сократить, изменить и переписать.
Месяц они с режиссером сидели над страницами пьесы с красными лицами и ругались за каждое слово. А ещё через месяц была назначена премьера.

В маленьком зале с небольшой сценой было всего пятнадцать зрителей. Даже ползала не было заполнено, но для мужчины это были пятнадцать самых важных людей в его жизни.

Он страшно нервничал и боялся посмотреть в зал, а когда прозвучали последние слова и упал занавес, в зале воцарилась гнетущая тишина, и всё внутри мужчины упало. Душа, сердце и надежда. Ему казалось, что молчание длится полчаса, а на самом деле прошло всего несколько секунд и…

Бурные аплодисменты разорвали тишину! Они просто взорвались. Радостные, улыбающиеся актёры кланялись и выходили на бис.

Второе представление проходило при полном аншлаге. Люди стояли и сидели в проходе и в коридоре. А овации были такие, что упал занавес, подвешенный на честном слове.

Вскоре труппа сняла центральный зал города, где и собирались теперь театралы, чтобы обсудить очередную пьесу восходящей звезды.

Мужчина купил себе очень дорогой костюм, и на поклон к зрителям всегда выходил со своей женой. А как же иначе? А иначе, никак.

Вы, дамы и господа, спросите - а что же случилось с двумя собачками и пятью кошками во дворе? А я отвечу.

Двух собачек и двух кошек они взяли домой. А трёх оставшихся разобрали почитатели его таланта.

О чем эта история? Да так… Ни о чем.

А может, о том, как важно, когда у своих ног ты видишь глаза, полные надежды, и уже не можешь упасть. Ты должен выстоять…

Автор ОЛЕГ БОНДАРЕНКО

Баба Феня

Несчастные четвероногие, брошенные на произвол судьбы, боялись покинуть эту часть двора, и смотрели оттуда на проходящих мимо людей глазами, полными тоски и надежды…
*************************************************************************************************************************

Это место мы называли - кладбище домашних животных. Нет, там не было кладбища, как такового. Там было место на нашем дворе, куда почему-то все желающие выносили так или иначе надоевших домашних животных. Поэтому и “кладбище”.

Несчастные четвероногие, брошенные на произвол судьбы, боялись покинуть эту часть двора, и смотрели оттуда на проходящих мимо людей глазами, полными тоски и надежды. Они не могли поверить, что их оставили навсегда и ждали, когда их любимые люди придут и спасут от одиночества, страха и голода.


Управдомы трёх домов, прилегавших друг к другу, ругались с жильцами и обещали штрафовать, но это не помогало. И что делать с пятью котами, двумя собачками и двумя морскими свинками в клетке с открытой дверью, никто не знал…

Между тем, во дворе сформировалась группа любителей животных, у которых дома уже было достаточно живности. Они подкармливали и устраивали, когда получалось, брошенных малышей. А получалось не часто. И однажды…

Однажды, кто-то из управдомов, а может, и все вместе, вызвал отлов животных. Это был вечер пятницы, и более худшего времени для выполнения своей работы они не могли придумать. Получалось уж как-то очень демонстративно, а впрочем...

Возможно, это было сделано специально. Не знаю, но, приехав точно по месту, они достали длинные палки с лассо на конце, открыли двери машины и включили музыку на полную громкость.

Животные в ужасе метались, но никуда не убегали. Они ведь и не знали, куда бежать. Отловщики смеялись. Поймать нескольких котов, собак и морских свинок не представляло труда.

На пятом этаже жила тётя Феня, которую никто иначе и не называл. Крепкая старушка семидесяти лет, известная своим крутым характером и крепостью выражений. Во дворе её откровенно боялись.

Имея преклонный возраст, она в дополнение к этому была чрезвычайно подвижна. Я бы сказал, даже, не по годам. И имела зычный голос и кулаки, в крепости которых уже неоднократно убеждались пьяницы, скандалисты и хамы, проживавшие в наших домах в достаточном количестве.

Жаловаться в полицию на неё никто не решился. Согласитесь, дамы и господа. Писать заявление на семидесятилетнюю бабульку, которая набила тебе физиономию, смеху подобно, ну так вот...

Баба Феня обратила внимание на орущую музыку. Она высунулась по пояс из окна, как, собственно и делали все жильцы трёх домов. Они просто наблюдали.

Баба Феня увидела, чем внизу занимаются три мужика в желтых куртках и издала такой рёв, что жильцы, торчавшие из окон, втянули головы, а те, кто ещё не выглядывал, немедленно прервали все свои дела и подбежали, чтобы посмотреть, что происходит.

Среди них и были несколько женщин, кормивших четвероногих малышей.

- О, Господи! - всплеснула руками Матвеевна с третьего этажа соседнего дома. - О, Господи!
Её зять, двухметровый детина, подошел к ней.

- Что там? - спросил он.
В это время баба Феня уже выскочила из дверей своего подъезда.

- Быстрее, быстрее! - бросилась к дверям подъезда Матвеевна. - Надо успеть спасти!
- Эту старушку? - спросил её зять, семеня вслед по лестнице, ибо времени ждать лифт не было.
- Какую там старушку? - усмехнулась Матвеевна. - Феньку, что ли? Да нет. Не её, конечно, а их. Дураков этих. Она ведь сейчас убьёт их!
Зять позволил себе усомниться в подобном исходе дела, и тогда тёща в нескольких словах объяснила ему, что на самом деле, баба Феня бывшая сиделица. Дважды, причём. Первый раз по малолетке. Она отделала молотком отчима, пытавшегося к ней приставать. Второй раз, уже будучи взрослой. У неё возник спор с её подельниками, и она расправилась с теми совершенно безжалостно. Так что, боялись её во дворе не напрасно.

Пока Матвеевна рассказывала это своему тестю, спеша по лестнице вниз, баба Феня уже стояла возле машины. Мужик в желтой куртке, как раз поместив одного из котов в клетку, закрыл её и повернулся.

Он успел увидеть старушку в домашнем халате и босиком, усмехнулся и... Жилистый и твёрдый, как камень, кулак попал ему точно в левый глаз! Вскрикнув, отловщик отшатнулся от удара. Он широко раскрытыми от изумления глазами смотрел на бабульку, пытаясь сказать что-то и закрывая руками лицо, но...

Левый бабушкин кулак припечатал правый глаз. Мужик в желтой куртке жалобно всхлипнул и осел.

Из-за машины показалось ещё двое. Те, которые участвовали в отлове. Услышав шум драки, они побросали свои палки и пошли посмотреть, что случилось. Увидев такую картину, оба застыли, как вкопанные, открыв рты. И напрасно.

Потому что ближайший к бабушке Фене получил удар правым кулаком точно в лоб. Он охнул и схватился руками за лицо.

Бабулька опять замахнулась, но тут, к счастью, подоспела Матвеевна с зятем и другие женщины, кормившие хвостатых.

- Стой, Фенечка, стой! - кричали они, схватив разошедшуюся не на шутку старушку.
Зять решил помочь, и только тут он понял, насколько крепкой была бабушка. Им с Матвеевной с большим трудом удавалось удерживать её.

Остальные женщины выпускали из клеток животных и, обнимая их, пытались успокоить.

Третий мужик в желтой куртке стал кричать, что вызовет сейчас полицию. На что Фенечка с издёвкой ответила:

- А ну, вызывай давай! Вызывай. Скажи ментам, что вас отделала семидесятилетняя бабулька. А мне давно пора до хозяина. Жить среди вас, сил моих нет. Да и кормить там будут получше, чем на эту пенсию. Звони, я кому сказала!
От её крика мужик подскочил и стал помогать своим товарищам побыстрее добраться до минибуса. Так и не закрыв задние двери, машина с визгом вылетела со двора.

- Ну, всё. Всё, Матвеевна, - сказала баба Феня. - Отпустите уже.
И, одёрнув старенький халатик, сказала, обращаясь к Матвеевне и её зятю:

- Я ведь на малолетку совсем девчонкой попала. Не знаю, как бы я там выжила, если бы не одна маленькая серая кошечка. Она мне и помогла. Не озлобиться окончательно и не превратиться в монстра.
- А когда второй срок мотала на взрослой, то уж в авторитете была. Вот все и несли ко мне всякую живность. Котов, подраненных голубей и ворон, скворцов. А я организовала на зоне, вроде как, живой уголок. Может, кто из помогавших мне после этого тоже сумел сохранить кусочек души. Трудно это там. Но они, мои хвостатые, мне помогали. Так что, если кто их тронет…
Тут баба Феня вышла на середину двора и, посмотрев на открытые окна и смотрящих оттуда людей, закричала:

- Чего вылупились?! Смотрели, как безответных малышей ловят? Развлекаетесь? Весело вам? Никто из вас, нечисть, даже не подумал спуститься! Я вам всем…
И она показала им фигуру на пальцах, которую, во избежание бана, я не стану называть. После чего в нескольких словах обматерила каждого смотревшего, пообещала запомнить и при случае наградить тумаками.

Окна стали быстренько закрываться, скрывая за собой лица, на которых отражалось раздражение, страх, разочарование, ненависть, обида, но…

Ни на одном не было стыда…

- Вот я и думаю иногда, - сказала Матвеевна зятю, когда баба Феня ушла домой, - Я думаю, кто здесь человек? Баба Феня, отмотавшая два срока? Или, вот эти?
И она оглядела закрытые окна, смотрящие на улицу, как будто пустыми глазами.

- Кто из них человечнее, я спрашиваю? Вот, то-то же! - ответила она сама себе и взяла зятя под руку.
Животных разобрали женщины, ухаживавшие за ними. Вот только жаль, что всему этому пришлось случиться.

Автор ОЛЕГ БОНДАРЕНКО

Выпускной класс и Ангелы

Она подбежала к котёнку, плачущему возле дерева, и, отвязав его, прижала к себе. Сто учеников стояли и смотрели на происходящее, раскрыв рты и глаза. Они не двигались, будто превратились в каменные статуи…
**************************************************************************************************************************

Она училась в этом классе с самого начала. С шести лет. Но это не мешало все эти годы одноклассникам издеваться над ней и изводить её так, будто она была их личным врагом. А провинность была…

Очень простая. Она одевалась не так, вела себя стеснительно, не принимала участия в их развлечениях. И ещё - не смеялась, когда смеялись другие.

Короче говоря, выделялась на общем фоне, что воспринималось детьми, а потом и подростками, как вызов. Как желание показаться лучше других. И поэтому…

Плевки в спину, бесконечно приклеенные к её спине и портфелю листки с обидными надписями, подставленные на выходе из класса ноги, чтобы упасть, а потом - обидный смех в спину. Оскорбления, выкрикнутые из толпы и прямые насмешки девочек над её старыми потёртыми платьями и огромными мужскими ботинками не по размеру. И очками, которые уже разбивали много раз, наступали на них и плевали в стёкла, а она...

Улыбалась печально в ответ на всё, а после плакала дома горючими слезами, стараясь чтобы ни мама, ни младший братишка не увидели ничего. Она приходила домой поздно ночью, потому что, подрабатывала официанткой в кафе.

Маме не хватало денег на их содержание. Отец давно ушёл. Вот они и остались одни. Сами. Навсегда. На звенящем промозглом ветру под названием – Время. Оно было безжалостно, отнимая надежду, радость и любовь…

Потому она и подрабатывала в этом кафе, чтобы её маленький брат ходил в школу в хорошей новой одежде, в красивых кожаных туфлях и с большим портфелем из магазина. Как у всех. А не со старой холщовой сумкой через плечо, как у неё.

И поэтому не было у неё времени, возможности и права на отчаяние, на склоки в школе. Она не могла себе позволить тратить силы и деньги на себя. Ведь мама работала уборщицей в соседней школе и получала мало, но много болела. И кто-то должен был оплачивать её лекарства!

И, разумеется…

Ну, разумеется, она не думала о выпускном бале. Какой, ко всем чертям, выпускной бал? Откуда?!

Откуда, дамы и господа, у неё могут быть деньги на платье? Такое… красивое. Знаете? Там, на центральной улице города, оно висит в витрине одного дорогого магазина.

Она позволяла себе иногда остановиться напротив витрины и, закрыв глаза и зажмурив веки так, чтобы стало больно глазам и потекли слёзы, увидеть...

Увидеть, как она идёт в этом платье, а все одноклассники не смеются над ней и не плюют ей в след, а смотрят восхищенно. И тот...

Самый красивый парень, ну, знаете, с передней парты, который самый умный и занимается греблей… Он смотрит ей вслед… Смотрит, смотрит и смотрит, а она…

Кружится, и вокруг все улыбаются…

Но открывались глаза, и серое небо кричало ей, гнало её. На работу.

И в это день всё должно было быть точно так же. Вот только во дворе школы собралась толпа учеников от первых классов до старшеклассников.

Самый большой и самый сильный, наглый и хамоватый мальчишка из параллельного выпускного класса, известный на весь район хулиган и гроза всех, держал одной рукой маленького котёнка...

А другой - доставал из кармана верёвку. Он привязал пищащего малыша к небольшому дереву, росшему посреди двора, и достал из кармана большую рогатку. Отойдя на несколько метров, он потребовал грубо, чтобы стоящие кругом ребята расступились и дали отойти ему назад.

- Ну? Кто забьётся со мной на две бутылки пива, что я с завязанными глазами попаду в него с десяти метров?!
Среди ребят пронёсся уважительный гул, полный недоверия и даже…

Даже кто-то вызвался поучаствовать в соревновании и поставить две бутылки пива. Что тут сыграло роль?

Нежелание выделяться и возразить против этого расстрела? Нежелание показаться другим? Почему никто из почти сотни детей не возразил и не вступился за котёнка? Боязнь расправы? Боязнь проявить жалость к маленькому существу на глазах всех? Или нежелание увидеть в глазах друзей непонимание, но…

Когда он уже натянул резинку, прицеливаясь в котёнка, и сказал товарищу, чтобы тот завязал ему глаза, из толпы, молчаливо взиравшей на этот расстрел, вылетело что-то…

Такое, до боли знакомое и всегда появляющееся не в том месте, не в то время и вообще, но маленький кулачок, сжатый так, что побелели костяшки пальцев, ударил точно в правое ухо! Со всей силы, и...

Рогатка выпала из мгновенно разжавшихся рук. Крик боли, испуга, страха вырвался из губ стрелка. Он согнулся, держась за ухо, рухнул вниз и тогда…

Наверное, это просто совпадение, но тогда её старый большой растоптанный ботинок… Помните, дамы и господа, именно те ботинки, которые ей всегда были не по размеру. Попал точно ему в нос!

И хруст прозвучал, как выстрел среди наступившей совершенно мёртвой тишины. Сто учеников стояли и смотрели на происходящее, раскрыв рты и глаза. Они не двигались, будто превратились в каменные статуи, и знаете...

Знаете, что я вам скажу… Они и были каменными статуями.

Она подбежала к котёнку, плачущему возле дерева, и, отвязав его, прижала к себе и убежала. А на следующий день…

На следующий день она пришла в класс на первый урок и, открыв дверь, попыталась тихонько проскользнуть на свою заднюю парту, где и просидела в одиночестве все десять лет, но…

Тут что-то грохнуло. Грохнуло так, будто небо упало на Землю. Будто открылись хляби небесные и ангелы уронили на Землю что-то очень важное. Что-то такое, без чего нам, людям, никак нельзя.

Это встал класс. Весь, как один. Грохнув одновременно крышками парт. Они вышли в проход, каждый напротив своего места и опять грохнули крышками своих парт. И всё это было посреди мёртвой тишины.

Ни слова, ни звука, ни одного движения, будто они всю ночь репетировали это действие. И отрепетировали его до абсолютной точности. Так, как солдаты на параде маршируют. Нет, не так...

Так, как идут в самый последний бой, когда всё самое важное уже не важно…

И они молча стояли и смотрели на неё, а учительница сказала:

- Тебя вызывает директор. За устроенную вчера драку. Ты избила мальчика и теперь он дома с переломанным носом.
Она повернулась, чтобы выйти и пойти по пустым гулким школьным коридорам к кабинету директора, но тот самый мальчик, умный и занимающийся греблей, сказал:

- Постой. Постой, пожалуйста, - и, обращаясь к учительнице, попросил:
- Можно, она теперь до конца школы будет сидеть рядом со мной, и можно…
Можно, я провожу её, чтобы она не одна шла?

- Ну, конечно. Конечно можно, - ответила учительница, хорошо знавшая о том, что вчера произошло на школьном дворе.
И тут весь класс сорвался с мест, и они, окружив её, одетую в старенькое потёртое платьице, повели через гулкие, но уже совершенно не пустые коридоры.

К кабинету директора, куда вошли все вместе, и самый умный красивый мальчик, высокий и занимающийся греблей, вдруг сказал упрямо самому директору:

- Мы не уйдём. Мы не оставим её одну, вы ведь не знаете, что случилось вчера. А я знаю, и мне очень стыдно. Потому что, я тоже был там, среди всех. И я стоял, смотрел и молчал.
Директор, оглядев класс, ответил:

- А я, между прочим, всё знаю. Всё абсолютно. Я всё-таки, директор. Тридцать лет. Но я должен… Должен поругать её, а значит… Будем считать. Что я уже поругал. А наказание будет такое…
- Ты, - и он показал на этого мальчика, - теперь провожай её в школу и потом домой до самого выпускного вечера. Идёт?
И протянул ему руку.

- Идёт, - ответил парень и пожал протянутую ему ладонь.
Нет, это не конец. Каким бы я был сказочником, если бы дал этой истории так закончиться? Разумеется, это не конец…

Через неделю, поздно ночью, когда она возвращалась из кафе, и фонари, качавшиеся на ветру, составляли ей компанию...

Не успев раздеться и проглотить свой холодный ужин, она услышала, как в двери кто-то стучится. Осторожно, чтобы не разбудить спящих маму и братишку. Она подошла и открыла дверь.

В неверном свете желтых ночных фонарей стояли все девочки её класса. Все те, кто эти десять лет издевался и насмехался над ней.

Они протягивали ей большой пакет. Длинный такой, метра два, наверное, в длину. Они стояли совершенно молча, и когда она подошла поближе, одна из девочек сдёрнула покрытие с пакета…

И она… Она задохнулась, потому что это было… Оно!

Именно оно, то самое платье. И ещё, большая коробка с духами, туфлями на высоких каблуках и всякими женскими премудростями. Она стояла, прижав руки к лицу, и плакала.

И тогда девочки подошли и обняли её. Они так и стояли под жёлтым, неверным светом ночных фонарей...

А мы оставим их тут, дамы и господа. Оставим, потому что, мне неудобно подглядывать за ними. Как-то, не по-мужски, что ли…

Но я вас уверяю, что она пошла на выпускной бал вместе с тем самым, красивым, высоким, умным мальчиком. И они, разумеется, были самой красивой парой вечера, а она была совершенно счастлива...

Но не потому, что была самой красивой девушкой среди всех, а это именно так и было, а потому, что она теперь была среди своих…

Своих друзей, которые улыбались ей и аплодировали.

Вот, только иногда, я задаюсь вопросом, дамы и господа…

Да. Я задаюсь вопросом, когда один иду под неверным, желтым светом качающихся ночных фонарей.

Что было бы, если бы она тогда не успела?! Подбежать? И спасти?

Я поднимаю голову вверх и спрашиваю об этом у ангелов, и они отворачиваются и хмурятся.

А, впрочем, не стану вас расстраивать, ведь это, всего-навсего, сказка.

Да, сказка. А может быть, и нет…

Автор ОЛЕГ БОНДАРЕНКО

Дом разбитых сердец

И кот поверил. Просто потому, что ему очень хотелось верить. Он ждал, а девочка всё не приходила. Целую неделю. И кот с собакой, обретшие надежду, становились всё грустнее и грустнее…
******************************************************************************************************************************

Один раз в много-много лет рождается человек, который не так видит, не то слышит, и воспринимает всё вокруг иначе. И шелест листвы для него - это разговор деревьев, а шепот волн - морская история. И нет для него секретов в разговорах животных и пении птиц…

Я знаю одного такого. Мы иногда встречаемся с ним, и он рассказывает мне свои услышанные, непридуманные истории. И одну из них я хочу вам сейчас рассказать…

Это был год Чёрной смерти. Миллионы людей умерли от оспы по всей Европе. Сперва умирали единицы, потом семьи, все вместе, не выходя на улицу. Потом умирали целыми улицами и, в конце концов, городами…

И оставались только похоронные компании, которые ходили по опустевшим улицам и собирали тела по домам. Черный дым окутал города и скрытые лица могильщиков. И ничто не могло спасти. Ни плохие лекарства, ни умирающие врачи, ни молитва…

Девочка осталась последней из всей семьи. Восьми лет, с такими роскошными рыжими волосами, что, казалось, само Солнце горит и играет в них. Но и оно не смогло помочь ей. И когда почувствовала она, что приходит её время, то легла на свою кровать и прижала к себе друзей. Кота и собаку.

- Не бойтесь, - успокаивала она их, - не бойтесь. Ведь мы с вами вместе. А значит, нам ничего не страшно. И мы обязательно встретимся. Обязательно. И тогда, проживём рядом все те годы, которые нам отпущены. Вы верите мне?
Они, конечно верили. Особенно кот, большой и серый. Так они и уснули. В последний раз. Рядом. Обнявшись. Даже в смерти они были вместе.

И светлая душа девочки устремилась на небеса, где ждали её ангелы, а её хвостатые друзья должны были сохранить любовь. Ведь это самое главное. Нельзя отказаться от любви из-за какой-то смерти.

Они отказались идти на Радугу, ведь их девочка, обещала им, что они обязательно встретятся. И они должны её дождаться. Но ведь так не принято. И это нарушение.

За отказ повиноваться своей судьбе они были наказаны и приговорены жить до скончания веков в том самом доме, где Чёрная смерть забрала их души. Жить там до тех пор, пока не встретят там свою девочку. Если она придёт. А если нет, то так они и будут ходить по дому, невидимые никому…

И потянулись века бесконечной чередой. Поколение за поколением. Семья сменяла семью. Дети рождались, вырастали и умирали. Животные лаяли, мяукали и пищали, бегая за своими людьми, а они…

Невидимые кот и собака наблюдали за всем этим и не могли ничего поделать. Они могли только ждать, наблюдая за тем, как другие живут.

И не было во всём мире страшнее наказания, чем это. Потому что они не могли даже покинуть дом, поскольку, таков был приговор.

Почти семьсот лет… Семьсот лет надежды, разочарования и отчаяния. Кот всё время уговаривал пса. Он говорил, что их девочка обязательно придёт. Ведь она обещала, а раз обещала, значит, надо ждать.

И дом обветшал. И перестали люди селиться в нём. И только холодными ветренными ночами он скрипел так отчаянно, будто кричал. И крики его поднимались к самому небу, как надежда одного маленького кота и маленькой собаки.

Дом ветшал и разваливался на глазах, и пёс говорил коту:

- Скоро совсем рухнет наш дом. И останемся мы с тобой на улице, не в силах уйти никуда с этого места, а наша девочка… Не придёт никогда.
Но кот страшно возмущался и ругался на пса:

- Ну и что с того, что семьсот лет? Что значат какие-то семьсот лет ожидания?! Ведь мы обязательно встретим нашу девочку!!! И она возьмёт нас на руки. Прижмёт к себе и будет гладить и целовать.
И пёс, убаюканный обещаниями кота, тяжело вздыхал и в сотый, нет, в тысячный раз соглашался с ним. Надо подождать. Ещё немножко. И любовь придёт за ними.

А дом прозвали “Домом разбитых сердец”. Потому что он так стонал ночами, что всем прохожим и жившим на этой улице людям казалось, что плачет внутри кто-то. И плач этот был такой, что само небо разверзалось и лило слёзы. Вместе с невидимыми никому псом и котом.

И люди обходили десятой дорогой страшный дом. Но однажды…

Однажды двери скрипнули и отворились. На улице шел ливень. И протекал сквозь прохудившуюся крышу, и всё же, внутри было тихо. И вот…

В неверном свете осенней улицы на пороге появилась девочка. В плаще и большой вязаной шапке, закрывавшей ей почти всё лицо. Она опасливо посмотрела по сторонам и, достав из кармана что-то, присела на скрипящую лестницу, ведущую на второй этаж.

Это был телефон. Новый и очень красивый. Она стала листать картинки и читать сообщения от подружек. А кот и собака, невидимые, сели рядом, возле неё, и пёс, вечно недовольный всем, сказал:

- Вот они, современные дети. Вот, видишь. Я же говорил тебе. Они не интересуются котами и собаками. Они смотрят в свои странные игрушки. Так, будто никого возле них нет.
- А никого возле неё и нет, - заметил ему кот. - Ведь она нас не слышит и не может видеть.
- Так и останемся тут навечно, - проворчал пёс.
И поднялся чтобы уйти, но тут… Телефон вдруг выпал из рук девочки. Она повернула голову в их сторону и, округлив глаза от испуга, спросила:

- Кто тут? Кто это разговаривает?
- Не может быть! - воскликнул пёс. - Не может быть. Она слышит нас.
Ты слышишь, старый кот? Она слышит!!!

И тогда кот подошел поближе к девочке, и она посмотрела вниз.

- Кто ты? - спросила она.
- Я кот, - ответил кот. - И мы тут живём.
И они рассказали ей всю свою историю. Всю. От начала и до конца, а девочка, она сидела и плакала.

- И мы не можем дождаться свою девочку, - сказал ей пёс. - Не можем. А ведь она так нужна нам. Так нужна…
- Я конечно не ваша девочка, - заметила девочка в длинном плаще и вязаной шапке. - Но я обещаю, что помогу вам. Я буду приходить к вам каждый день и помогу искать её.
И кот, разумеется поверил. Наверное, просто потому, что ему очень хотелось верить, а пёс… Нет, пёс этот был очень недоверчивый. И когда девочка ушла, он сказал:

- Вот увидишь, она больше не вернётся. Никогда.
Но кот только зашипел на него. Он ждал. А девочка всё не приходила. Целую неделю. И кот с собакой, обретшие надежду, становились всё грустнее и грустнее.

И вот, когда серый старый кот уже был готов поверить в то, что никогда больше не увидеть им свою единственную девочку, напротив разрушающегося “Дома разбитых сердец” остановился большой, просто огромный, черный автомобиль.

Из него вышли высокий, седой человек в сером костюме и девочка. Он держал её за левую руку. И тут кот и пёс, которые от радости прыгали внутри, увидели...

Они увидели, что девочка, на самом деле, очень маленькая, всего-то лет восьми.

- Папа. Папочка, - говорила она высокому седому мужчине. - Я никогда ничего не просила у тебя. А это… Это очень мне надо.
- Но зачем? - спросил её высокий седой мужчина. - Зачем тебе этот старый разваливающийся дом? Хочешь, я подарю тебе очень красивый дом на берегу реки?
- Нет, - топнула девочка ножкой. - Нет. Я хочу, чтобы ты восстановил этот дом и подарил мне. Сделай это, и я обещаю, что никогда больше в жизни ничего не попрошу у тебя.
Высокий седой человек присел на корточки и поцеловал свою единственную дочку.

- Лапочка моя, - сказал он. - Лапочка. Я сделаю для тебя всё, что угодно. Хочешь этот дом? Будет тебе этот дом. Ну, пойдём внутрь и посмотрим, что ты себе выбрала на день рождения...
И они вошли. Мужчина ходил по дому, и старые половицы скрипели под его ногами, а двери кивали ему, приветливо повизгивая петлями. Девочка же в это время, пока папа не видел, гладила невидимых пса и кота, а те просто не знали, как высказать ей свою радость.

- Она не забыла нас. Не забыла! - кричал кот псу.
И пёс плакал. От радости…

А на девочке всё также была эта вязаная шапочка. Это был подарок давно умершей мамы. И она не хотела её снимать.

Девочка приходила теперь каждый день после уроков ненадолго, и они играли. А потом её увозила домой машина, а в доме уже были не только невидимые кот и пёс.

Там была большая бригада строителей и реставраторов, которые через пару месяцев превратили разваливающийся старый трехэтажный особняк в удивительно красивый, старинный дом с башенками.

И наступил тот день, когда дом был сдан. И папа разрешил девочке переночевать там. Он прислал несколько человек, чтобы они выполняли все пожелания его дочки, но это всё было не важно для неё. Ведь у неё были хорошие новости для пса и кота.

Она думала, что нашла девочку, которую они искали. Она жила в другом городе и по описанию точно подходила. Она нашла её фото в интернете. Об этом она и рассказывала поздно ночью, забравшись на большую кровать, а рядом с ней сидели кот и пёс. И они смотрели ей в рот, и не могли поверить своему счастью.

- Пора спать, - сказал кот.
Ему очень хотелось, чтобы скорее наступил завтрашний день. И тогда эта девочка поедет в другой город и привезёт их девочку. Ту самую, которую они ждали почти семьсот лет…

Но что такое семьсот лет, когда ждёшь свою единственную девочку? Да ничего, дамы и господа. Один краткий миг.

- Сними ты уже свою шапку, - сказал вечно недовольный всем пёс. Пора ложиться спать…
И тут в окно, прямо от Луны, ударил луч. Яркий, будто прямо с Солнца. Такой яркий. Такой… что кот и пёс невольно зажмурили глаза, а когда открыли их…

Огненно рыжие локоны струились по плечам девочки и падали на кровать, переливаясь в лунном свете, будто золотое руно.

Кот и пёс вскрикнули разом. Девочка легла и прижала к себе большого серого кота и вечно недовольного всем пса.

- Помнишь? - спросил пёс. - Точно, как тогда.
- Что ты! - ответил ему кот. - Разве это можно забыть? Будто вчера было.
И они уснули, прижавшись к девочке. А утром…

Утром, когда девочка с рыжими золотыми волосами проснулась, рядом с ней не было ни кота, ни пса. Она бегала по дому и звала их, но нигде не могла найти. Она плакала, а кухарка и её помощницы не понимали, что происходит. Почему эта рыжеволосая девочка так расстроилась.

Тогда девочка подошла к входной двери. Это была последняя дверь, которую она ещё не открыла в поисках своих невидимых друзей.

Но ведь их тут не может быть, подумала она. Ведь они не могут выйти. Ведь им нельзя. Наверное, они просто исчезли. Навсегда. Что я буду делать? Что я буду делать без них?

И она в отчаянии толкнула входную дверь, и та раскрылась, даже не издав скрипа. А на улице было яркое Солнце, отразившееся в её глазах и рыжих волосах, а на пороге…

Прямо возле входной двери, сидели маленький серый котёнок и щенок. И девочка, задыхаясь от слёз и радости, вскрикнула и подхватила малышей.

- Это вы! Это вы!!! - кричала она. - Конечно! Это же вы!!! Вы не бросили меня! Ведь я вас люблю!!!
И щенок лизнул её в нос, а котёнок мяукнул. Кто из вас, дамы и господа, догадался, что он сказал?

Ну, конечно же. Это же так просто. Он сказал:

- Наша девочка.
И прижался к ней…

Вот такая история. И можете мне не верить, но я то знаю. Я знаю, что это правда.

И что такое семьсот лет для любви? Да ничего! Один миг.

Автор ОЛЕГ БОНДАРЕНКО

Каток

Большой серый кот беспокойно бегал по краю ещё не уплотнённого асфальта и жалобно кричал. Асфальт был горячим, но на катке сидел его человек, склонив голову вниз…
**************************************************************************************************************************

Он работал на катке. Нет, не таком, где катаются на коньках. А на таком, на котором раскатывают асфальт. И весит он больше четырёх тонн, а поэтому движется очень и очень медленно. Так, будто ему совсем некуда спешить.

А спешить есть куда. Ведь вокруг печет солнце, а впереди расстилается бесконечная лента свежего асфальта, который надо уложить и закатать.

А на палящем солнце хочется сделать это побыстрее. Но как? Когда укладчик выкладывает бесконечный язык асфальта, а каток еле-еле шевелится.

И поэтому человек, работающий на таком катке, поджаривается с двух сторон. Сверху печет солнце, стремясь сбить с ног, а снизу горячий асфальт. И единственное, что помогает избежать солнечного удара, это навес, слегка дающий тень и одежда, закрывающая всё тело. Плюс большое, очень большое количество воды.

Там и работал мужчина. Он уже давно держался. Почти три месяца. А это, я вам скажу, рекорд. Обычно больше месяца никто не мог выдержать. Или сами уходили, или их увозили в больницу с солнечным ударом.

В обед вся бригада забиралась в лесополосу прямо на краю нового шоссе и перекусывала в тени шелестящей листвы. Потом все ненадолго предавались послеобеденному сну. Минут тридцать-сорок.

И вместе с ними обедал, отдыхал и сопровождал их каждый день большой, серый кот. Ему очень нравились степенные, уважительные мужики, не жадные на угощение. И всегда можно было после еды подремать возле одного из них, а конкретно…

Возле водителя катка. Нет, залезть на сам раскалённый каток кот не желал, но медленно шел вслед за своим человеком по краю шоссе, прячась под деревьями и кустами. Он смотрел на огромную тяжелую машину и человека под навесом, и шел. Шел, шел, шел. Пока…

Пока однажды, когда вся бригада собралась пообедать, они остановили асфальтоукладчик, после чего крикнули мужчине на катке, чтобы тот останавливал своего монстра и шел есть. Тот крикнул им в ответ, что ещё пару метров и он присоединится к компании. И они прилегли под развесистыми высокими кустами и нависшей над ними ивой.

Перекусив, все задремали, разморенные палящим солнцем, обильной едой и усталостью от работы. И совсем позабыли, что мужчина, работавший на катке, так и не пришел…

И только большой серый кот не забыл. Он беспокойно бегал по краю ещё не уплотнённого асфальта и жалобно кричал. Асфальт был горячим, но на катке сидел его человек, склонив голову вниз. Солнечный удар всё-таки взял своё.

И каток весом почти пять тонн медленно, но уверенно сворачивал влево и ехал прямо на уснувшую в теньке компанию. Кот отчаянно пискнул и как маленькая лошадка запрыгал по парившему асфальту.

Запрыгнув на каток, он стал тереться и толкать человека, потерявшего сознание, а потом, когда увидел, что тот совершенно не реагирует на его старания, помчался к спящей компании и стал прыгать всем своим весом по животам, головам, ногам.

Страшно ругаясь, крича на кота, обещая его прибить, вся бригада поднялась на ноги. И очень вовремя. Нависшему над ними катку осталось всего пару метров до несчастья...

Через неделю, когда мужчина вернулся из больницы, первым делом он спросил о своём спасителе. Работяги уверили его, что кормили героя всеми возможными вкусностями.

А он был тут, как тут. Тёрся о ноги своего человека и тихонько мяукал. В конце первого рабочего дня человек посадил серого кота в большую спортивную сумку и понёс его к своей машине.

Больше кот на работе не появлялся. Да и зачем? Он ждёт своего человека дома. А бригада больше не садится есть, пока водитель катка не остановит своего огромного зверя и не присоединится к ним.

Обычная себе такая рабочая история. Ничего особенного. Солнце, асфальт, уставшие люди и кот...

Автор ОЛЕГ БОНДАРЕНКО

Звезды моей семьи

Жена быстро устала от ночных сидений в кресле, и её место занял большой серый кот, которого он однажды подобрал малышом на улице. Он назвал его – Фуга. И Фуга теперь охотно проводил с ним ночи…
************************************************************************************************************************

Он писал музыку. Этим и кормил семью. В те времена это было самое прибыльное дело. А концерты для клавесина просто разлетались. Его даже приглашали играть во дворце для придворных.

Он был неплохим композитором и ходил в очень приличном камзоле, расшитом золотыми нитками. Родители с детства давали ему подзатыльники, заставляя учить нотную грамоту и сутками сидеть, разучивая сольфеджио.

Теперь всё это окупилось сторицей. Семья жила в хорошем загородном доме. Жена, мама и двое детей. Служанка готовила им и убирала. И всё благодаря музыке, но…

На самом деле, он был недоволен своей жизнью. Потому что композиторство не приносило ему удовлетворения. И на самом деле он понимал, что является довольно посредственным сочинителем и исполнителем. Скажем так, конкуренция в те времена была небольшая.

И однажды, на придворном балу, его познакомили с одним монахом. Вернее, настоятелем монастыря, который рассказал ему о ещё одном виде искусства – астрономии.

Да, да, дамы и господа, вы не ослышались. В то время астрономия была не наукой, а искусством. И смотреть на звёзды через небольшие подзорные трубы на треноге считалось чуть ли не колдовством, чего церковь не одобряла. Но на хобби настоятеля смотрели сквозь пальцы, потому что, он был дальним родственником короля.

И монах пригласил композитора в гости, где и показал ему звёздное небо, Луну, мириады мерцающих звёздочек, метеоров…

И всё. Композитор заболел. Звёздной болезнью. Он влюбился в ночное небо, и теперь проводил все ночи напролёт, смотря в телескоп, который поставил у себя на чердаке. А рядом стол для записей и кресло - для жены.

Монах учил его несколько лет наблюдать, разбираться и записывать. И в конце концов, композитор превратился во вполне себе приличного астронома, но семью-то кормить надо было. И он продолжал писать музыку, которая теперь всё больше и больше раздражала его, и ездить в карете на концерты во дворец.

Жена быстро устала от ночных сидений в кресле, и её место занял большой серый кот, которого он однажды подобрал малышом на улице. Он назвал его – Фуга. И Фуга теперь охотно проводил с ним ночи, выслушивая объяснения своего человека, кивая ему и подмигивая.

И композитор, гладя своего кота, говорил ему:

- Один ты, Фуга, понимаешь меня.
А потом… Он сделал одно совершенно невероятное открытие, которое должно было перевернуть всё представление о звёздах, Луне, Земле, и о месте нашей Земли в небесном хороводе.

Он рассказал о нём настоятелю монастыря, и тот опечалился. Нет, он очень радовался за композитора и за его достижения. И даже гордился тем, что именно он открыл в нём это дарование, но он был печален по другому поводу.

- Друг мой, - сказал он обрадованному композитору, - Всё чего мы добиваемся в жизни, обходится нам зачастую очень дорого. Иногда, слишком. А будешь ли ты готов заплатить цену, которую с тебя спросят за то, что ты проник в тайну сию и проникнешь ещё в другие? Не покажется ли тебе плата слишком чрезмерной?
Но композитор, которого мы теперь будем называть астроном, и слушать не хотел мудрые слова старого монаха. Он рвался вперёд. К познаниям необъятного, к открытиям неизведанного, и однажды…

Жена его, отрада всей его жизни, тяжело заболела. Он очень долго боролся с её болезнью и потратил почти все свои деньги на её лечение, но...

Спасти её не удалось. На похоронах рядом с его взрослыми детьми и мамой, стоял старый священник из монастыря и, как мог, поддерживал астронома, а в душе он проклинал себя за то, что однажды показал ему бесконечное звёздное небо…

Вечером как-то само собой так получилось, что астроном, посидев с семьей за траурным столом, исчез. Он пошел на чердак к своему телескопу. Потому что, только там он мог успокоиться.

В эту ночь он открыл звезду, красивую, как его жена, которую и назвал её именем. Но на этом несчастья его не закончились, как вы, наверное, понимаете, дамы и господа.

Через пару месяцев скоропостижно скончалась его мать. И опять на похоронах стоял рядом старый священник из монастыря. Он очень хорошо понимал, что остановить астронома не удастся. Да и говорить об этом не стоит.

Ему просто было жаль этого враз постаревшего и осунувшегося человека, бывшего совсем недавно щёголем, блиставшим на дворцовых раутах.

Именем матери астроном назвал планету, которая вращалась вокруг открытой им звезды, а через полгода…

Его старшая дочь попала под карету, когда выходила из магазина, и астроном назвал в её честь открытое им звёздное скопление. А вскоре…

Вскоре король объявил войну соседнему государству, и его сын, который служил в королевском полку офицером, пал на поле сражения. И в его честь он назвал ещё одну звезду, находившуюся неподалеку от звезды, имени его жены.

Теперь только старый и верный кот да служанка остались у него. Астроном превратился в затворника. Он почти не выходил из дома, и каждый день начинал с молитвы.

Он не молил Бога о продлении его дней, ибо, не хотел их продления. Он хотел только одного - чтобы его верный Фуга не оставил его. Он просил Бога об одном, чтобы тот дал его серому товарищу как можно больше лет.

Иногда его навещали внуки из семей погибших дочери и сына, и тогда в его доме возникала беготня, детские весёлые голоса и смех. И старый астроном оживал.

Ненадолго. Потому что, внуки уезжали. И он опять оставался наедине со своим старым котом, верной служанкой и бесконечным ночным небом, полным звёзд и страданий. Он начинал свою ночь с того, что звал старого кота и тот укладывался рядом, прижимаясь к своему человеку. Астроном сидел в большом кресле, и места для Фуги было более чем достаточно.

Поглаживая своего последнего друга и члена семьи, астроном разговаривал со своими ушедшими на небо родственниками. Сперва он говорил с женой-звездой, потом с мамой-планетой, а после со своими детьми. Он плакал и просил у них прощения.

Он говорил им, как было бы замечательно, если бы он не занялся астрономией, а писал бы, как и раньше, музыку. И сейчас они бы все танцевали на каком-нибудь балу во дворце…

И ему казалось, что звёзды отвечают ему. Он научился понимать их язык ещё лучше, чем язык людей, на котором он теперь почти и не разговаривал.

И звёзды дарили ему свои секреты и свою любовь. Они шептали ему сказки долгими ночами…

И кот Фуга, однажды заснувший, прижавшись к своему любимому человеку, так и не проснулся. Это был тяжкий последний удар. И руки старого астронома теперь всё время дрожали. Ему было уже тяжело настраивать свой старый телескоп, но всё же, он нашел недалеко от всех остальных какую-то огромную и совершенно необычную звезду, и назвал её именем своего любимого кота, Фуги.

Теперь вся его семья была там, среди звёзд. Там, где бесконечная темнота сменяется ослепительным светом, и где Ангелы летают от звезды к звезде.

Старый астроном теперь почти не смотрел на новые звёзды. Он всё время разговаривал со своей семьёй, и начинал он с кота, Фуги.

- Мой любимый, старый верный друг, - говорил он коту. - Ты там не мёрзнешь? Тебе не холодно этими бесконечными ночами? Если бы ты только знал, как мне хочется обнять тебя и согреть своим теплом!
А потом он начинал разговор со всеми своими любимыми людьми, превратившимися в звёзды и планеты. И однажды…

Он так и ушёл, глядя в свой старый телескоп. Прямо туда, где в необъятном пространстве светят мириады бесконечных звёзд. Он ушел легко и быстро, даже не успев вздохнуть. Просто его душа улетела туда, где его ждали. Его жена, мама, дочка с сыном и кот Фуга.

И знаете, дамы и господа… Я верю...

Я верю в то, что они встретились. И астроном, конечно, извинился, и они, конечно, его простили. И он обнял своего кота и согрел, как и обещал, и сейчас они там все вместе. Среди бесконечной ночи и тишины. И им хорошо.

На похоронах старого астронома был только один человек. Старый, сгорбленный монах, настоятель монастыря. Он беззвучно плакал, а потом он пошел в дом астронома и собрал все его записи. И монахи его монастыря переписывали их и переплетали. Так и дошли до нас эти великие открытия, но…

Эту историю о его семье никто не знает. И я первый раз рассказал вам её. Теперь вы знаете всю правду. И если когда-нибудь вы остановитесь ночью и, подняв голову, посмотрите на звёздное небо, то обязательно вспомните об астрономе, его семье, коте по имени Фуга и старом монахе.

И скажите звёздам. Скажите им!...

Хотя, нет. Не говорите ничего. Просто, помолчите. Ведь они, там. Там. Высоко, высоко. И не нам судить, была ли плата слишком большой и тяжелой.

Не нам…

Автор ОЛЕГ БОНДАРЕНКО

Пропажа


Когда обе машины остановились возле нового дома, и вся семья поднялась на лифте, вдруг выяснилось, что старого Фукса нет! Все страшно волновались. Поэтому форд, как сумасшедший, несся обратно на старую квартиру…
**********************************************************************************************************************

Они переезжали в новую большую квартиру. Отдельная комната для каждого, кроме жены и мужа, которые почему-то предпочитали жить в одной. Бывают такие странности, знаете ли…,

Но двое детей, мальчик и девочка, теперь подросли и получили, наконец-то, каждый свою, а кроме того - мама мужа и мама жены. Мамы друг друга терпеть не могли и проводили дни, ругаясь и споря. Теперь же каждая из них могла по-своему разложить вещи в своей комнатушке. Итак...

Как вы, наверное, уже поняли: пять комнат, общая зала, отдельная кухня и прихожая. Продали старую квартиру, доложили накопления обеих бабушек, взяли в банке ссуду и вот - всеобщая радость, нетерпение, ожидание. И споры бабуль о том, кому какое постельное бельё принадлежит.

Перевозка и грузчики. Большущая машина. Потому что, мебели было много и вещей тоже. А денег мало. Поэтому, перевозили всё. Не бросали ничего. И вскоре, забитый всяким хламом большой грузовик стартовал по направлению к новой и, наверное, прекрасной жизни.

Следом за ним ехал старенький форд со всей семьёй, где не переставали препираться две пожилые дамы, восьмилетние мальчик с девочкой и…

Да, совсем позабыл. Большой черный кот с оранжевыми глазами, будто два апельсина. Любимец всей семьи. И всё потому, что был молчалив, не надоедлив и позволял себя гладить тем, кому это на данный момент хотелось.

Есть, знаете ли, множество суеверий, прости меня Господи. Вставать с той самой ноги, трижды сплюнуть в случае чего, и ещё, ещё, ещё. Но самое главное и, разумеется, именно то, от которого нельзя отказаться - в новую квартиру надо сперва запускать кота.

Поэтому, когда обе машины остановились возле нового дома, и вся семья поднялась на лифте, вдруг выяснилось, что старого Фукса нет! Грузчикам за дополнительное ожидание была выделена некоторая сумма денег.

Плачущие дети, бабушки, обвиняющие друг друга, и мама с папой, которые никак не могли понять,как они умудрились забыть Фукса. Все, короче, страшно волновались. Поэтому форд, как сумасшедший, несся обратно на старую квартиру…

Взвизгнув тормозами, машина остановилась возле подъезда. Из неё высыпали все сразу и стали подниматься на пятый этаж. Возле квартиры совершенно спокойно сидел большой черный кот с глазами-апельсинами.

- Иу, иу? - спросил он семью.
В смысле - Почему вы меня оставили?

Дальнейшее непереводимо. А дальше были извинения, уверения в совершеннейшем почтении, радость, танцы детей, взаимные обвинения бабуль. И если бы соседи увидели всё это воочию…

То, вне всякого сомнения, вызвали бы специальную скорую помощь для этих странных людей, извиняющихся перед котом. Ну, ту скорую, которая отвозит сразу в сумасшедший дом.

Короче говоря, первым в новую квартиру запустили Фукса. Тот гордо вздёрнул хвост, продемонстрировал всем пушистые штаны, попу-сердечком и пошел внутрь. Бабули умилились и хором вскрикнули:

- Красавец мужчина!
- Помню, мой первый любовник имел точно такую же совершенно восхитительную попу, - сказала мама мамы.
И они с мамой папы пошли вниз, чтобы, наблюдая за разгрузкой мебели, обсуждать животрепещущие темы пятидесятилетней давности.

Когда все вещи были разнесены по местам и всё самое необходимое разложено, вдруг выяснилось, что Фукс опять исчез. Никто не мог сказать даже предположительно, когда. Потому что, входные двери хлопали туда-сюда всё время.

И опять - слёзы детей, скандал престарелых мадам и отчаянье в глазах жены. Папа искал всю ночь, но безрезультатно. Поиски растянулись три дня. Весь праздник по поводу переезда был отменён.

Через три дня вся семья в полном и абсолютном трауре собралась в квартире. Всем было плохо и пусто. И даже уже свои комнаты не радовали. Мама папы открыла шкаф, чтобы положить туда вещи…

На полке, где находилось мягенькое, свежевыстиранное постельное бельё, лежал старый черный кот Фукс. Он посмотрел на бабулю своими оранжевыми глазами и спросил:

- Иу, иу?
В смысле - Ну, что такое? Почему тревожите меня?

Бабушка охнула и тихонько осела на пол, прижимая к груди несколько рубашек...

Когда бабушку выписали из больницы, все собрались на семейный совет… И на следующий день была привезена прелестная маленькая кошечка-котёнок. Она шла по квартире и её попа тоже была сердечком.

Мама мамы, вытирая платочком слезу с правого глаза, сказала:

- Ну, точно, как у одной моей…
- Тсс! - прошипела на неё мама папы.
И утащила её в свою комнату, откуда вскоре донёсся звон бокалов и веселый смех.

А старый Фукс влюбился. Он ходил по пятам за сереньким комочком и облизывал его, прижимая к себе передними лапами. А малышка вырывалась и бросалась бегом по всей квартире. И старый черный кот бежал следом за ней.

Он зарывал за ней комочки в песке и пытался первой накормить кусочками курочки. Та наотрез отказывалась есть что-то, кроме сухого корма. И Фукса очень это беспокоило. И вся семья умилялась, а самое главное…

Фукс больше никогда никуда не исчезал. А бабушки теперь опять объявили друг другу войну. Они не могли поделить, у кого кот и кошка должны спать.

И вечерами… Можете мне, конечно, не поверить, но Фукс и Мулечка сидели напротив двух скандалящих дам и переводили две пары глаз с одной на другую. Они всегда шли спать к той, которая приводила больше убедительных доводов.

А папа и мама сидели вечером и наблюдали эту картину. И им было хорошо, спокойно и уютно.

Ах, да. Заболтался я совсем тут с вами. О чем это я тут говорил?

Да. Совершенно верно...

Семья – это самое главное. Тем более, если у вас есть черный-пречерный кот с оранжевыми глазами и Мулечка.

Автор ОЛЕГ БОНДАРЕНКО

Детская площадка

Кот был на месте, вот только почему-то сидел в стороне. Я подсел поближе к серому, но тот посмотрел на меня пустым, будто неузнающим взглядом. Я попытался его погладить, но кот отодвинулся...
****************************************************************************************************************************************

Большая такая, знаете, недалеко от автовокзала. Там, где большой, зелёный парк.

Вот под укрытием этого парка и построили эту самую площадку.

И детям она очень нравилась, потому что там, во-первых, было видимо невидимо всяких аттракционов. А во-вторых, высокие деревья окаймляли её вокруг, а по верху шла вьющаяся лоза. Так что, даже в самый жаркий день тут было темно и прохладно. Поэтому, освещение включали уже часов в пять пополудни.

Курить, разумеется воспрещалось, впрочем, как и есть, но…

Разве кого-нибудь когда-то это останавливало? Разумеется, нет. И родители приносили с собой обед и ужин. И на столиках, находящихся у самого выхода, распивали, поедали, курили и кричали.

Вот и я приходил сюда под самое закрытие. Перекусить после работы. Дома меня никто не ждал. Так уж получилось. И детский смех, разговоры и суета, развлекали меня.

Я раскладывал на небольшой скамеечке свой нехитрый ужин и поглощал его, наблюдая с удовольствием за семьями.

За ними же наблюдал и большой серый кот, с огромной головой и абсолютно человеческим взглядом. Я, надо сказать, здоровался с ним и даже перебрасывался парой слов, оглядываясь по сторонам, чтобы никто не заметил. И мне казалось, что он мне кивает. И даже мяукает в ответ.

Я с удовольствием делился с ним кусочками котлеты или стейка. Он охотно принимал от меня подношения и предпочитал сидеть недалеко, оглядывая обедавшие или ужинавшие семьи. Иногда и от них ему кое-что перепадало, а впрочем...

Впрочем, далеко не всегда перепадало ему что-то вкусное. Иногда кто-нибудь из малолетних отпрысков пытался пнуть ногой серого или бросить в него камень. Но кот был чрезвычайно внимателен.

Уж он-то очень хорошо знал человеческую натуру. И либо убегал, либо прятался за меня. А я, надобно вам заметить, росту почти под два метра и весом соответствующим. Так что, скандальные папы и мамы всегда издалека орали мне обидные слова. Поскольку, ни их змеёнышам, ни им самим я не рекомендовал ко мне приближаться.

Однажды пришлось продемонстрировать вес своего кулака на особо выпившем и разошедшемся папаше, который решил, что я – просто досадная помеха, мешающая его отпрыску поразмять ноги о моего серого знакомца.

После того, как папаша, отлетев на пару метров, тихонечко прилёг отдохнуть под столом, его жена, тоже злоупотребившая спиртным, схватила бутылку и попыталась приблизиться ко мне, изрыгая проклятия и угрозы.

Я дал ей такую возможность, но когда брызги слюны уже достигли моего лица, а рука с бутылкой была отведена для удара, я, ухватив ее за куртку и приблизив её лицо к своему, так зарычал в её глаза, что она уронила бутылку и тихонько стала попискивать.

Я отпустил ее, дав возможность прийти в себя. Ведь кому-то надо было увести домой двоих детей и мужа, барахтавшегося в стороне и тщетно пытавшегося подняться на ноги.

А вечером, когда все расходились, и вокруг были только тишина, свет жёлтых фонарей и горы мусора, появлялся уборщик. Собственно говоря, он никуда и не исчезал. Просто, раньше он старался быть незаметным и подбирал мусор тихонечко, не попадаясь на глаза семьям с детьми.

Он был очень скромным человеком. И всегда, здороваясь со мной, кивал и стеснительно улыбался. Он наклонялся и гладил своего кота.

- Ну, что? Не обижали моего друга? - спрашивал он меня всегда с надеждой.
Я тяжело вздыхал. И начинал ему рассказывать, что все, ну, абсолютно все, просто обожают его питомца. Что дети стояли в очереди, чтобы погладить серого, а их родители умилялись и несли пачками мясную закуску.

Уборщик стоял, опершись на метлу и широко раскрыв глаза, с удовольствием слушал мои сказки и улыбался, а потом почему-то говорил мне:

- Хороший вы человек. Вам бы книги писать. Так хорошо рассказываете. Прямо, заслушаешься.
Он почему-то вытирал платком из кармана слёзы, набежавшие на глаза, а серый кот смотря на меня и опять прижимался к нему.

- Эх… Люди, люди… - говорил уборщик, подметая площадку и прихрамывая на левую ногу. - Люди, люди, что же вы, звери такие? Да и свиньи, тоже, - ворчал он себе под нос.
Я позволял себе посидеть ещё немного и покурить. Пепел я стряхивал в стаканчик из-под кофе, который потом бросал в его тележку с большим баком для мусора.

Уборщик кивал мне, и я жал ему руку. Потом стоял и смотрел, как в желтом свете удаляется хромающая фигура, а рядом с ним идёт большой, серый кот, задрав вверх свой хвост. Он поворачивал свою большую голову к своему другу и кивал на его очередную тираду.

Это, вроде как, превратилось в часть моей жизни. Не просто в ежедневный ритуал, а что-то необходимое для моей души. А почему, я и сам понять не мог.

Но однажды вечером я вдруг обратил внимание, что среди орущих детей, их мам и пап, мне не хватает чего-то… Нет, всё было на месте. И скандалы между семьями, и пьяные крики. Всё это было. Да и кот был, вот только…

Только он почему-то сидел в стороне. Как-то отстраненно, что ли. Он не ел мою котлетку и даже не обращал внимания на одного малыша, который приближался к нему явно с нехорошими намерениями.

Прикрикнув на малого и пообещав его раскричавшимся на меня родителям запихнуть все их слова назад им в глотку, я подсел поближе к серому, но тот посмотрел на меня пустым, будто не узнающим меня взглядом. Я попытался его погладить, но кот отодвинулся.

- Он так уже три дня сидит, - услышал я голос справа.
Там стояла невысокая женщина с мальчиком лет восьми.

- Мы сюда каждый вечер приходим. Я часто на вас смотрю, - она смущенно улыбнулась, - Мне очень нравится, что вы котика защищаете от этих мерзавцев. У меня вот, ни силы, не решимости.
- Но вам я очень благодарна за него, - кивнула женщина на серого. - Только вот я уже два дня пытаюсь забрать его, а он убегает. Его человек, тот хромой уборщик, умер. Три дня назад.
- Вот, с того самого дня, этот бедняга и сидит тут. Не ест, не пьёт и не смотрит ни на кого. Всё ждёт. Он ждёт своего человека. А тот не придёт. У него остановилось сердце прямо на смене, и его увезли на скорой. И как мне всё это объяснить коту, чтобы забрать его?
Я внимательно слушал её и смотрел на кота.

- Вы не волнуйтесь, - сказал я. - Идите себе спокойно домой. Вам ведь надо ребёнка укладывать спать. А я уж как-нибудь разберусь с ним…
Она подошла ко мне поближе и, поднявшись на цыпочки, поцеловала в правую щеку. После чего ушла с мальчиком, оборачиваясь каждые несколько метров. Мальчик тоже смотрел на меня явно одобрительно.

Подождав, пока все ушли, и новый уборщик прибрал мусор, я приступил.

Я говорил долго и обстоятельно. Я рассказывал коту о Боге и читал наизусть куски из Библии – “… И если пойду я дорогой смертной тени…”

Потом я перешел на обобщения и даже попытался обосновать смену поколений и увлёкся. Остановился я только, когда прошло уже часа два. Я обратил внимание, что серый кот свернулся калачиком и спит, посапывая и положив голову мне на левую ногу. Он обнял меня передними лапами и так и спал.

Вы, конечно, можете смеяться надо мной. Но я так и просидел до самого утра, почти не шевелясь. Только снял куртку и прикрыл ею серого беднягу, а под утро…

Кот пришел в себя, и я пошел домой, а рядом, справа, шел серый кот с большой головой и совершенно человеческими глазами. Он время от времени прижимался ко мне и тихонько мурлыкал.

На следующий день, а точнее, вечер, я пришел на детскую площадку, хотя… Сам не знаю, зачем. Ведь дома меня ждал мой новый и единственный член семьи. И мне очень хотелось увидеть его как можно скорее.

Но что-то меня заставило прийти сюда. Впрочем, много времени не ушло, и я увидел её. Она, впрочем, тоже, судя по всему, давно ждала меня.

- Ну, как? Как Вам удалось? - схватила она меня за руку. - Садитесь и расскажите мне всё.
Рядом с ней присел её сын и стал смотреть на меня во все глаза. И я долго рассказывал ей то, что говорил коту. Слово в слово. А когда замолк, то обратил внимание, что она прижимается ко мне и плачет, а мальчик почему-то смотрит на меня, не мигая.

Да. Вот такое дело...

Мне теперь никак не удаётся забежать на детскую площадку. Потому как, дома меня ждёт жена и мальчик, который через год стал называть меня папой. Значит – сын, получается. И тот самый кот, но…

Вы его теперь не узнаете, даже не пытайтесь! Куда там. Толстая, наглая, серая морда. Довольная жизнью и считающая, что всё в доме крутится вокруг него. И его таки любят.

Вот не пойму, только. Что она во мне нашла? Чего это она меня выбрала? Что ж такого особенного - кота домой забрал?

Ну, ничего. Как-нибудь обязательно спрошу.

А то, может, и вы подскажете...

Автор ОЛЕГ БОНДАРЕНКО

Второгодник


Мужчина с бультерьером нашел коробку с котятами, отвыкшими от мысли, что людей надо опасаться. И, высыпав пушистых малышей на землю, натравливал на них свою собаку…
***********************************************************************************************************************

Три мальчика и девочка учились в одном классе и жили в одном доме. С этим им повезло. В школу и назад они шли вместе. А так веселее. Тем более, когда тебе всего десять лет и всё вокруг интересно. Да и отбиваться от хулиганов сподручнее.

А уж общих интересов и разговоров - более чем достаточно.

Вот в один из таких погожих весенних дней и наткнулись они по дороге домой на коробку с четырьмя недавно родившимися котятами. Их кто-то выбросил прямо под мусорку. И коллективный разум детей, столпившихся вокруг находки, принял решение...

Котята были перенесены под крыльцо одного из подъездов. Оно внутри было пустое. Его когда-то не достроили строители, и чтобы побыстрее сдать дом, сделали прочную металлическую конструкцию, под которой иногда собирались детишки, чтобы посекретничать вдали от взрослых.

Вот туда и были определены: коробка с котятами, вынесенные из дома тёплые махровые полотенца и тарелка с водой. Спускались кормить их по очереди.

Знаете, что такое счастье? Нет. Вы не знаете этого. А я вам расскажу. Счастье – это глаза четверых детей, держащих на руках под лестницей четырёх котят, но...

Как известно, чужое счастье зачастую мешает жить некоторым людям. Вот и в этом случае…

В доме жила семья. Муж с женой. Про жену никто ничего не мог сказать, потому что она всегда была на работе, а вот муж… Он отличался склочным, грубым характером. И собака его, бультерьер, была точно такая же. Он частенько натравливал её на котов и соседских собак.

А в полиции у него были связи. И все эти выходки ему ровным счетом ничего не стоили. Его все боялись. Ну, если и не боялись, то предпочитали не связываться. Кому нужны скандалы, крики, угрозы.

И примерно через месяц, когда дети возвращались из школы, как всегда, дружной четвёркой, они стали свидетелями страшной картины.

Мужчина с бультерьером нашел коробку с подросшими котятами, отъевшимися за это время и отвыкшими от мысли, что людей надо опасаться. И, высыпав пушистых малышей на землю, натравливал на них свою собаку.

Пёс рвался с поводка, рычал и разбрызгивал слюну. Все четверо детишек застыли, в ужасе выпучив глаза. И только самая маленькая девочка опомнилась. Она бросилась и выхватила прямо из пасти ревущего пса оставшихся в живых двух котят. Трое мальчишек встали вокруг неё, закрывая своими телами от рвущегося с поводка пса.

Недовольный сосед оттянул собаку, громко поливая детей ругательствами. Он пообещал всё равно найти оставшихся котят и отдать их на растерзание своему бультерьеру.

Плачущие дети похоронили двоих котят рядышком под деревом. А когда они поднялись и пришла пора думать, что делать с оставшимися в живых, прямо перед ними появился известный в школе двоечник, забияка и второгодник. Причем, второгодник дважды.

Гроза всех детей и наказание учителей, был одет в старые обноски не по размеру, но шутить по этому поводу было опасно. Второгодник был скор на расправу. Он и без причин-то раздавал затрещины направо и налево, а девочек пребольно дёргал за косички.

Поэтому сменил уже три школы, а воздействовать на него было некому. Мать его давно умерла, а отец пил горькую и иногда лупил сына нещадно. Так что, тот был привычен к потасовкам и синякам.

Увидев рыдающих одноклассников, тот, естественно, решил, что они плачут от страха перед ним и боятся, что сейчас будет разборка с затрещинами.

- Ну, вы это… - сказал он. - Вы, это… Чего уж вы так испугались? Не собирался я вас бить. Очень надо с малышнёй связываться. Ну, прекратите уже!
И дети, успокоившись, рассказали грозе всех школьников, что произошло. И показали ему маленький холмик над кошачьей могилкой, и двух оставшихся в живых котят.

Второгодник, слушая их рассказ, серел лицом. А потом сказал:

- А ну-ка, давайте сюда своих хвостатых. Я их домой заберу. Не волнуйтесь, мне некому запретить. Батя, как всегда набрался, да и всё равно ему. Так что, будут теперь жить у меня. Можете о них не волноваться. Что сам буду есть, то и им дам. А об этом негодяе я позабочусь, только чур… - он приложил палец к губам, - никому ни слова, что бы ни случилось. Пусть это будет нашей тайной. Ну? Согласны?
И четыре пары глаз с недоверием, надеждой и внезапным уважением посмотрели на страшного двоечника, хулигана и грозу всей школы.

Он пошел домой, где его ждал старый, грязный матрас, лежащий на скрипящей старинной кровати, и скудный ужин, который он брал в столовке для неимущих.

Всю ночь второгодник колдовал. Он соскребал головки со спичек и пилил алюминий и ещё… Но я не скажу, что он добавлял в смесь. Просто, не хочу проблем для него, да и для себя тоже. Ну так вот…

Утром, когда сосед со своим бультерьером вышел на прогулку, второгодник незаметно для всех соседей проскользнул в подъезд и, поднявшись по лестнице на шестой этаж, засыпал приготовленный порошок в замочную скважину соседа со злобной собакой.

Вставив фитиль, он поджёг его и, перескакивая через две ступеньки сразу, понёсся к выходу. Там оглянувшись, он спокойно удалился.

Вернувшись домой, сосед попытался вставить ключ в замочную скважину, но тот, разумеется, не лез. Повозившись минут десять, он позвонил к соседу слева и тот вызвал службу, помогающую открыть двери.

Мастер,встав на колени, с немым изумлением стал рассматривать насмерть заваренную изнутри скважину.

- Что за чёрт? - сказал он. - Первый раз такое вижу.
Набрав номер ещё одного мастера из его фирмы, он предложил подождать. Когда тот приехал, двери пришлось по контуру замка вырезать большим прибором с отрезным диском. От такого шума все соседи собрались на лестничной площадке.

И слушали, как мужик с собакой на поводке кричал, ругался и обещал найти того, кто это сделал.

Они шептались между собой и пытались понять, что явилось причиной этого происшествия. Короче говоря, пришлось срочно привезти новую дверь и вставлять её. Что, естественно, обошлось мужику с собакой очень дорого.

А на следующее утро сосед с бультерьером не смог выйти из квартиры. И всё вчерашнее повторилось с абсолютной точностью. И опять был визг диска и проклятия соседа.

Сосед пошел в полицию и написал заявление, и естественно, указал в качестве подозреваемых родителей четверых детей, которые спасали котят. И полиция проверила всех. Но родители были на работе, а их дети в школе. И только второгодника никто не догадался проверить.

Тогда сосед с собакой пообещал большие деньги тому, кто найдёт виновника.

И виновник попался. Второгодник был застигнут на месте преступления, когда засыпал очередную порцию порошка в замочную скважину. Из двери слева появился именно тот сосед, который вызвал фирму по открыванию дверей.

Мальчик встал и всё рассказал тому, и тогда сосед слева сказал:

- А что я? А я ничего и не видел, между прочим. Ты, малец, поосторожнее. Этот негодяй на всё способен.
После чего спустился на лифте и ушел. И третий замок опять был заварен, а внизу, у входа в дом, появилась большая бумага, исписанная детскими каракулями. В которых очень подробно объяснялось, что произошло, и рисунок - два котёнка рядом.

Вечером вокруг листка собрались все соседи. Они молча читали. Через них протолкался и сосед с собакой. Он прочел написанное и посерел. Оглядываясь на устремлённые на него глаза, он стал оправдываться.

Но грозное молчание сменилось ропотом, а потом вышел вперёд управдом. Мужчина, известный тем, что полжизни сидел по лагерям, правда, неизвестно за что.

- Ты, вот что, - сказал он и сжал плечо мужика с бультерьером так, что тот вскрикнул. - Ты, вот что, - повторил он. - Если я узнаю, что это правда…
И он, приблизив своё лицо к правому уху мужика, что-то резко и коротко сказал в него, будто плюнул. И мужик с собакой вдруг побелел, как лист бумаги, и стал немедленно выбираться из толпы.

Вскоре он переехал. Собственно говоря, через неделю. А квартиру продал. Управдом был человеком серьёзным и слова на ветер не бросал. Поэтому, скандалист предпочёл не рисковать.

А в школе… Вот что произошло. Четыре ребёнка в составе трех мальчиков и одной девочки, вдруг встали на защиту второгодника, хулигана и драчуна. Перед учителями и директором.

Они взяли над ним шефство. Они таскали его к себе домой и занимались с ним до ночи. А их родители, которым они всё рассказали, кормили двенадцатилетнего пацана и одевали его. Домой давали еду для него и его кошачьих питомцев.

И вы, конечно, можете мне не верить, дамы и господа, но через несколько месяцев второгодник и двоечник стал делать успехи. Сперва не очень заметные, но со временем всё более и более удивительные.

У него оказалась фотографическая память. Ему достаточно было прочесть один раз десять страниц учебника, и он мог их повторить слово в слово, но, кроме того, он стал понимать то, что там было написано…

У него вдруг обнаружились совершенно невероятные способности к физике. Есть, знаете ли, такие люди, которые просто в голове видят, как будто бы фильм, где всё очень ясно и точно разложено по полочкам.

И учитель физики, бывший профессор одного из университетов, вышедший в отставку и подрабатывавший в школе, привязался к мальчику.

Он водил его домой, где жена профессора кормила их превкусными обедами, и там он раскрывал старые, антикварные книги, которыми была забита его библиотека.

И они с мальчиком сидели до ночи, уткнувшись носами в физические статьи. И, перебивая друг друга, оживлённо болтали, а на ночь жена иногда укладывала второгодника спать в кабинете. Накрывала теплым одеялом и долго стояла и смотрела на него.

- Я тебя решил усыновить, - однажды сказал бывший профессор мальчику.
- Ну, что вы, - смутился ребёнок. - Вы же знаете, мой папаша алкоголик и драчун. Вам только этих проблем не хватало. Мне итак очень хорошо. Вы для меня, как родной.
Эти слова резанули профессора по сердцу, а жена стала умолять его сделать всё, чтобы в их пустом и молчаливом большом доме появился этот мальчик.

Тогда профессор пошел к директору школы и стал советоваться с ним. И директор нашел выход. Он собрал всех учителей и долго с ними говорил, а на следующий день те принесли, кто сколько мог.

Сложив сумму, директор и преподаватель физики пошли поговорить с папашей-алкоголиком. Но никто не знал, что директор к общей небольшой сумме доложил деньги, которые он собирал на новую машину…

Увидев такую большую пачку купюр, папаша широко раскрыл глаза. Он в жизни своей не видел столько денег. И всё было улажено. Он продал своего сына, а на следующий день к нему пришли из соцслужбы и из полиции.

Составив протокол, служащие увели мальчика в приют. А папаше запретили приближаться к сыну.

А в приюте уже ждала бумага, которая была оформлена через хорошего знакомого судью, друга директора школы с детства. Это была бумага на временную опеку, и через несколько часов мальчик уже был в доме профессора, где профессорская жена дрожащими руками обнимала его и, целуя в вихрастый затылок, почему-то плакала…

Теперь, по прошествии пяти лет, красивый молодой человек, студент второго курса одного из самых престижных университетов страны, куда он был принят стипендиатом и считается лучшим учеником, часто приезжает к своему отцу, отставному профессору и его жене, которую он называет – мама.

Профессор души в нём не чает, а его жена почему-то всё время волнуется. Ну, понимаете? Как он там питается, как одет и всякое такое. Поэтому, они очень часто ездят в университет, где просто проводят день со своим приёмным сыном, и возвращаются назад.

А на большее у них нет времени, ведь дома их ждут два огромных вальяжных кота. Один серый и один черный. Они ходят по большой профессорской квартире и считают себя центром вселенной.

А как иначе?

А иначе, дамы и господа, никак.

Автор ОЛЕГ БОНДАРЕНКО

Сто долларов

Пять грязных, ободранных и худых, как спички, котов, и две маленькие собачки жались к рукам Петровича и повизгивали от удовольствия, а тот гладил их и разговаривал так, будто они были его детьми…
********************************************************************************************************************

(Посвящается Вячеславу Просянко – Ресторан “Мурняв”)

История эта началась со ста долларов, которые я одолжил нашему дворнику по имени Петрович.

Петрович был тихим, стеснительным мужиком лет сорока-сорока пяти. И случившаяся когда-то неприятность в личной жизни нехорошо повлияла на всю его дальнейшую судьбу, он был не очень общителен и, скорее, даже нелюдим.

Но одолжить сто долларов всё же решился, пообещав отдать в получку. И было это месяца три назад…

Теперь я время от времени напоминал ему о долге. И несчастный Петрович скукоживался на глазах, серел, смущался и краснел. После чего начинал оправдываться и обещать… В следующем месяце…

Вы скажете - некрасиво. И, конечно, будете правы. Я тешил своё эго и вёл себя отвратительно.

У меня был большой продовольственный магазин. И в нём почти половину занимал мясной отдел, куда подвозили ежедневно свежее мясо, которое я продавал с очень невысокой наценкой и, как понимаете, очереди в этом отделе были с утра до вечера.

Доходы мои были более чем приличные, так что, те сто долларов для меня были, всё равно, как для Петровича одна копейка.

Однажды вечером я очень поздно возвращался из магазина. И поставив машину на стоянку, пошел к своему подъезду. Во дворе, как всегда, было темно. Фонари не работали, но свет из окон освещал неверными мигающими лучами большой двор, стоянку, площадку для выгула собак.

И в самом углу, там, где свет почти не виден, я заметил знакомую мне фигуру, а если точнее, то куртку. Старую, выцветшую и с таким количеством желтых разводов, что спутать её было совершенно невозможно.

Петрович, сообразил я, а настроение было у меня очень “не очень”. Чёрт и желание сорвать на ком-то своё накопившееся за день раздражение, подвели меня поближе. Нас разделяло только дерево, из-за которого я собирался выскочить, как черт из табакерки, и опять потребовать от него те сто долларов, но Петрович…

Склонившись над чем-то, бормотал что-то и даже причмокивал губами. И как мне почудилось – ворковал.

Что за чертовщина, подумал я, и осторожно высунувшись из-за дерева, заглянул ему за спину.

Пять грязных, ободранных и худых, как спички, котов, и две маленькие собачки жались к рукам Петровича и повизгивали от удовольствия, а тот гладил их и разговаривал так, будто они были его детьми.

Он кормил их. Насыпал в маленькие одноразовые тарелочки сухарики. И ворковал. Ах, как он ворковал! В период моей ранней горячей молодости, я так не разговаривал с самой моей любимой девушкой.

Я отвернулся и, вернувшись за ствол большого дерева, прижался к нему спиной. Толстая, узловатая кора впивалась мне в спину, но мне не было больно. Мне было так… Будто я специально наступил на ногу ребёнку.

И не объяснить, и не извиниться, и вообще. Просто не знаешь, что делать, а на душе… Мерзко, кошки нагадили, собаки нарыгали, и постоянно звучит фальшивая нота, отдаваясь колоколами в голове.

Следующий рабочий день в магазине я не начал, как обычно, с разноса подчинённых. Вместо этого, я опомнился, когда заметил, что стою вместе со всеми и курю, держа в руках чашку кофе. Вчерашняя история не шла из головы. До обеда меня всё мучила эта картина, а в обед…

В обед я, сам не знаю почему, вызвал самую плохую мою работницу, которую давно собирался уволить. Она была мать-одиночка и воспитывала двоих детей. И разумеется, всегда опаздывала на работу.

Ни слова не говоря, я протянул ей запечатанный конверт. И она, разрыдавшись, взяла его и ушла. Она решила, что я её уволил.

А через полчаса в мой директорский кабинет ворвалась старшая продавщица - начальник смены, и начала монолог:

- Я, конечно не знаю, почему вы не уволили эту недотёпу. И тем более, я не понимаю, почему вместо увольнения вы выписали ей премию в размере годичной зарплаты, но… Позвольте мне обнять вас!

И она заключила меня в свои горячие объятия. А потом добавила:

- Что б ты мне был жив-здоров! Вот уж не ожидала. Я ведь тоже сама поднимала двоих балбесов.
И поцеловала меня в левую щёку…

До конца дня я ходил по магазину, как на крыльях. А персонал, почему-то подходил ко мне и жал руку. По разным причинам. Так что, домой я возвращался в приподнятом настроении.

Переговорив с женой, я вышел на улицу и стал ждать Петровича. А когда он появился, то попросил, чтобы он присел рядом. Петрович посерел, побелел, покраснел и стал оправдываться и обещать отдать в самое ближайшее время. Но я прервал его и начал:

- Я хочу предложить тебе работу. Ты ведь подметаешь наш район, не правда ли? Ну, так вот. Я предлагаю тебе начинать день с уборки нашего двора. И делать это особенно тщательно.
Петрович хотел заметить, что именно это он и делает каждый день, но я не дал перебить себя. Я, знаете ли, дамы и господа, имею большой опыт по общению с подчинёнными.

- Ну, так вот, - продолжил я, перебив Петровича. - Я предлагаю тебе за эту работу двести долларов в месяц.
У Петровича глаза округлились от неожиданности. Для него это была колоссальная сумма.

- И вот что, - добавил я, - не упоминай больше о тех ста долларах. Отдашь, когда станешь миллионером, а не станешь, то и не отдашь. Да, плевать мне на эти сто долларов! Не упоминай о них больше.
- И вот что. У меня сегодня день рождения. А кроме жены и меня, никого нет. Дети давно разъехались. А знакомых мы не приглашаем. Так что, может уважишь? Пойдёшь к нам? Мы приглашаем тебя. Посиди с нами, выпей за моё здоровье.
Петрович покраснел и заметил, что он не очень подобающе одет.

- И на это мне плевать, - ответил я. - Мы ведь не танцевать в бар собрались.
И через пару минут мы стояли на пороге моей большой квартиры. А моя жена выговаривала строгим голосом:

- Ну и где это вы шляетесь? Всё остыло уже! Петрович, ну этого-то я давно знаю, но почему ты опоздал? Я давно проголодалась.
Я улыбнулся. Про себя. Богу было угодно подарить мне очень умную и сообразительную жену. Петрович начал оправдываться и не заметил, как с него сняли старую и вонючую куртку и усадили за стол.

В конце застолья жена сообщила Петровичу, что выбросила его старую куртку и даёт ему новую. Дело в том, что её муж, то есть я, купил ей огромный магазин одежды. И они в конце месяца выбрасывают горы одежды, чтобы закупить новую.

Петрович примерял две куртки. Одну кожаную и вторую – пуховик. А в конце он почему-то расплакался.

Я проводил его до дома и передал ему большую сумку с едой, заранее приготовленную моей женой. Дай ей Бог здоровья. Передал вместе с приглашением на завтрашний ужин. Доедать то, что осталось. Иначе всё придётся выбросить.

Петрович стал нашим частым гостем. А жена постепенно обновила весь его гардероб. И теперь у нас в районе был самый модный уборщик в городе, а потом…

Она стала приводить своих незамужних подруг, которых у неё было полгорода.

И одна из них, по имени Ляпа, а может, это было прозвище, не стала откладывать дело в долгий ящик. Она владела большим выставочным залом, забитым антикварной мебелью. И в конце вечера, наслушавшись рассказов Петровича о бродячих котах и собаках, предложила проехаться к ней в салон и посмотреть на котов, которые жили у неё. А квартира её была над залом.

Так что, утром она предложила Петровичу место директора-ремонтника.

- Петечка, пусичка, - сказала она. - Руки у тебя золотые, в этом я уже убедилась. А такой человек мне очень нужен! Так что, нечего тут долго раздумывать. Сейчас и поедем покупать тебе набор инструментов и новый прикид.
Теперь дворником у нас работает другой человек, а Петрович… Всё также и приходит поздно вечером кормить своих питомцев. Вместе с Ляпой. Она тоже кормит малышей.

А потом они заходят к нам. И женщины уединяются в соседней комнате, где Ляпа рассказывает моей жене, что её Пусичка кормит крыс.

- Огромные такие. Серые. Сидят на задних лапках и ждут.
- Господи. Господи! - кричит жена, раскрыв широко глаза. - Это же ужасно. Крысы, фууу…
- Ну не скажи, - отвечает ей Ляпа. - С одной стороны дома едят коты и собаки, а с другой, крысы. И знаешь, что он говорит? “Как же, Ляпочка? Как же? Крысы ведь тоже хотят кушать. Они ведь тоже люди!” Мы их кормим теперь вместе. И представляешь, я их начала различать. Они смеются и пьют белое вино…
А Петрович всё пытается отдать мне долг. И мне пришлось завести его в одну из комнат и всё рассказать. Он сидел, слушал меня, а потом почему-то расплакался.

- Но ведь я вам даже не родственник, - заметил он.
И я согласился:

- Не родственник. Но так бывает. Иногда, чужой человек становится ближе самого близкого родственника.
Вы, конечно, дамы и господа, можете сказать, что это я сделал что-то хорошее. Но я вам отвечу…

На самом деле, это Петрович открыл мне глаза. Ведь теперь у меня в магазине сплоченный коллектив, который больше не считает меня козлом и жадиной.

Ведь я теперь ценю людей не по их работе, а по тому, что они из себя представляют.

О чем эта история? О Петровиче, котах, собаках, крысах, Ляпе, судьбе…

А может, и обо мне… В общем, обо всем понемногу.

Автор ОЛЕГ БОНДАРЕНКО