ТЕМА: Притчи

ПРИТЧА: НАСТОЯЩИЙ ДРУГ...

Продавец одного небольшого магазинчика прикрепил у входа объявление «Продаются котята.»
Эта надпись, естественно, привлекла внимание местных детишек, и через считанные минуты в магазин вошел мальчик. Поприветствовав продавца, он робко спросил о цене котят.

«От 30 до 50 рублей,» ответил продавец.
Вздохнув, ребенок полез в карман, достал кошелек и стал пересчитывать мелочь. «У меня только 2 рубля сейчас,» грустно сказал он. «Пожалуйста, можно мне хотя бы взглянуть на них,» с надеждой попросил он продавца.

Продавец улыбнулся и вынул котят из большого короба.

Оказавшись на воле, котята довольно замяукали и бросились бежать. Только один из них, почему-то явно от всех отставал. И как-то странно подтягивал заднюю лапку.

«Скажите, а что с этим котенком?» спросил мальчик.

Продавец ответил, что у этого котенка врожденный дефект лапки. «Это на всю жизнь, так сказал ветеринар.» добавил мужчина. «Поэтому котенок и хромает.»
Тогда мальчик почему-то очень заволновался. «Вот его-то я и хотел бы приобрести.»

«Да ты что, мальчик, смеешься? Это же неполноценное животное. Зачем оно тебе? Впрочем, если ты такой милосердный, то забирай даром, я тебе его и так отдам,» сказал продавец.
Тут, к удивлению продавца, лицо мальчика вытянулось. «Нет, я не хочу брать его даром,» напряженным голосом произнес ребенок. «Этот котенок стоит ровно столько же, сколько и другие. И я готов заплатить полную цену. Я принесу вам деньги,» твердо добавил он.

Изумленно гляда на ребенка, сердце продавца дрогнуло. «Сынок, ты просто не понимаешь всего. Этот бедняжка никогда на сможет бегать, играть и прыгать, как другие котята.»
При этих словах мальчик стал заворачивать штанину своей левой ноги. И тут пораженный продавец увидел, что нога мальчика ужасно искривлена и поддерживается металлическими обручами.»

Ребенок взглянул на продавца. «Я тоже никогда не смогу бегать и прыгать. И этому котенку нужен кто-то, кто бы его понимал, как ему тяжело, и кто бы его поддержал,» дрожащим голосом произнес мальчик.

Мужчина за прилавком стал кусать губы. Слезы переполнили его глаза... Немного помолчав, он заставил себя улыбнуться. «Сынок, я буду молиться, чтобы у всех котят были бы такие прекрасные сердечные хозяева, как ты,» сказал продавец.

В действительности, не столь важно КЕМ вы являетесь, как тот факт, есть ли КТО-ТО, кто будет вас по-настоящему ценить за то, какой вы есть, кто примет и полюбит вас без каких-либо оговорок. Ведь тот, кто идет К вам, в то время как весь мир уходит ОТ вас, и есть - Настоящий друг.

Замечательная притча. Спасибо, Оля!

По длинной дороге шел человек с собакой. Шел он себе шел, устал, собака тоже устала.
Вдруг перед ним - оазис! Прекрасные ворота, за оградой - музыка, цветы, журчание ручья, словом, отдых.
«Что это такое?» - спросил путешественник у привратника.
«Это рай, ты уже умер, и теперь можешь войти и отдохнуть».
«А есть там вода?» - «Сколько угодно…»
«А поесть дадут?» - «Все, что захочешь».
«Но со мной собака» - «Сожалею, с собаками нельзя. Ее придется оставить здесь».
И путешественник пошел мимо.
Через некоторое время дорога привела его на ферму. У ворот тоже сидел привратник.
«Я хочу пить» - попросил путешественник.
«Заходи, во дворе есть колодец»
«А моя собака?» - «Возле колодца увидишь поилку».
«А поесть?» — «Могу угостить тебя ужином».
«А собаке?» — «Найдется косточка».
«А что это за место?» — «Это рай».
«Как так? Привратник у дворца неподалеку сказал мне, что рай — там». — «Врет он все. Там ад».
«Как же вы, в раю, это терпите?» — «Это нам очень полезно. До рая доходят только те, кто не бросает своих друзей».

Как мудро... Спасибо, жаль, не все это знают...
Может, на земле было бы светлей...

legends-and-myths.narod.ru/media/716280.jpg

Притча: "Перышки"

Однажды женщина-христианка пустила нехорошую сплетню о своём пасторе, и новость быстро облетела весь приход и распространилась далеко за его пределы.
Когда женщина вскоре после этого тяжело заболела, она пожалела о своих словах и раскаялась в них. После выздоровления она пошла к пастору и попросила прощения.
– Конечно же, я охотно тебя прощаю, – дружелюбно сказал служитель, – но так как ты своими несправедливыми словами причинила мне боль, я хочу попросить тебя об одном одолжении.
– Всё, что угодно! – с облегчением воскликнула женщина.
– Пойди домой, заруби чёрного петуха и выдергай у него все перья, даже самые маленькие, и смотри – не потеряй ни одного пёрышка. Потом собери перья в корзину и принеси мне.

Женщина очень удивилась такой просьбе и подумала, что речь, видимо, идёт о каком-то старинном обычае. И она тщательно исполнила всё так, как ей было указано, и через некоторое время пришла к пастору с корзинкой, полной чёрных перьев.
– Прекрасно, – сказал тот, – теперь медленно пройдись по всему селу и через каждые три шага рассыпай пригоршню перьев. Затем поднимись на колокольню и высыпи остаток сверху. Потом снова приходи ко мне.
Через час женщина вернулась с пустой корзинкой.
– Хорошо, – любезно сказал пастор, – а теперь иди по селу и собирай все высыпанные перья в свою корзину, но смотри внимательно, чтобы ни одного пёрышка не пропустить!
Женщина с изумлением взглянула на него:
– Но это же невозможно! Ветер уже разнёс перья во все стороны...
– Вот видишь, то же произошло и с твоими злыми словами. Кто сможет их снова собрать и остановить их действие? Я, конечно же, искренне прощаю тебя. Но отныне вспоминай маленькие пёрышки, прежде чем сказать слово.

http://mailbox.gazetevatan.com/MailFoto/220Hayva76176_23.bmp

В одном маленьком пруду, скорее, не пруду , а болотце, на стеблях осоки жили личинки стрекозы. Они жили своей мирной личиночной жизнью и, поскольку не знали другой, были по своему счастливы. Они медленно перемещались под водой по своим стеблям, медленно общались с подружками-личинками и не желали себе никакой другой доли. Но иногда, время от времени, то с одной, то с другой личинкой начинало происходить странное: какое-то беспокойство заставляло ее меняться – и она ползла вверх по стеблю, прямо к поверхности воды, которая служила им небом и означала границу между жизнью и смертью – и исчезала за этой видимой границей. Поскольку никогда ни одна из них не возвращалась обратно, личинки понимали, что ушедшие за поверхность воды мертвы – и грустили о кратковременности жизни. Три подружки личинки поклялись, что та из них, что уйдет раньше, постарается вернуться и рассказать оставшимся – что их ждет после неизбежной смерти.
И вот одна из подружек испытала то самое странное беспокойство, которое погнало ее вверх – и ничего нельзя было поделать, пришел ее срок. Она покорно подчинилась инстинкту, определившему срок ее короткой милой жизни , и поползла вверх, сопровождаемая плачем подружек и напоминаниями о клятве – поползла навстречу неизбежности, повторяя – я постараюсь вернуться, я постараюсь рассказать!
Когда тонкий слой поверхности воды расступился, личинка почувствовала такие изменения, что чуть не потеряла сознания, но когда прошло первое замешательство, она вдруг оторвалась от поверхности, которая теперь почему-то была не вверху, а внизу – и… взлетела! Четыре прозрачных сильных крыла несли ее вверх, к небывалому, невиданному свету. Вокруг был такой простор, такое буйство красок, такой невероятный огромный приветливый мир, что бывшая личинка не могла поверить своим глазам, которые теперь видели во много раз больше. В зеркале воды она увидела себя и восхищение заполнило ее сердечко – такой красивой стрекозой стала бывшая личинка. Счастье без границ, простор, свет, радость, полет – все это после душного маленького пруда, неспешного ползания по стебелькам осоки, дремы и ленивой болтовни с такими же уродливыми личинками – так где же была Жизнь – там, или здесь, после "смерти"?
Стрекоза очень хотела вернуться к своим глупым подружкам и успокоить и утешить их рассказом о том мире, который ждет их за преградой из поверхности воды – но дороги назад она не знала…. И успокаивала себя тем, что хотя она и не может сдержать клятвы – но каждая из ее подружек пройдет тот же путь в свое время – и ощутит радость и счастье, которое переполняет ее – вернется ДОМОЙ!

очень хорошая притча.
и полезная...

Птица
Каждый день птица находила себе укрытие в ветвях сухого дерева, стоявшего посреди огромной необитаемой пустыни. Однажды налетел ураган и вырвал дерево с корнем. И пришлось бедной птице пролететь сотни миль в поисках укрытия – пока она не прилетела, наконец, в сад, где журчала вода и благоухали увешанные плодами деревья.
Если бы сухое дерево уцелело, никакая сила не заставила бы птицу покинуть насиженное место.
Улитка
Однажды в холодный ветреный день запоздалой весны одна улитка начала взбираться на вишнёвое дерево.
Воробьи на соседнем дереве от души потешались, глядя на неё. Затем один из них подлетел к ней и спросил:
- Эй ты, бестолочь, разве не видишь – на этом дереве нет вишен?
Не прерывая своего пути, улитка ответила:
- Будут, когда я туда доберусь.
Лягушка
Однажды лягушка попала в глубокую колею на деревенской дороге и не могла оттуда выбраться. Она прыгала снова и снова, но ничего у неё не получалось. Другие лягушки пытались помочь ей, протягивая лапки. Но и у них ничего не получилось.
Пришёл вечер, и они, угнетённые и расстроенные, оставили её на волю судьбы. Утром лягушки пришли оплакать и похоронить свою подругу и с удивлением увидели её, скачущую им навстречу посреди дороги.
- Это чудо! Как тебе это удалось? - стали расспрашивать они её.
- Очень просто. Я просто услышала, что едет телега.
Свинья и корова
Свинья жаловалась корове, что к ней плохо относятся:
- Люди всегда говорят о твоей доброте и нежных глазах. Конечно, ты даёшь им молоко и масло, но ведь я даю больше: колбасы, окорока и отбивные, кожу и щетину, даже ножки мои варят! И всё равно никто меня не любит. Отчего так?
Корова немного подумала и ответила:
- Может быть, потому, что я всё даю ещё при жизни?

… Когда-то… давным-давно… человек забрался на самую вершину Мира, и прокричал: «Господи, ну почему я всегда кого-то теряю… родных, близких, друзей? Почему нельзя сделать так, чтобы ты не отнимал их у меня? Почему нельзя взять хотя бы одного, и оставить нас дальше радоваться жизни? Я проклинаю тебя за это!»
… Услышал тут Бог человека и сказал: «Хорошо, я выполню твою просьбу. Но, только… кому умереть, ты должен решить сам!»
… Пришел человек домой, и думает… кого отдать Богу?!
— Семья-? — не для того она у меня, чтобы отдавать!
— Себя-? — не для того я семью заводил, чтобы умирать!
— Друзья-? — не для того они меня от смерти спасали, чтобы их предавать!
— Родня-? — не для того мы делили хлеб, чтобы у них отнимать!
… И поднялся человек обратно на гору. И взмолился он: «Господи! Мне некого тебе отдать! Я не смог сделать выбор! Не смог!»
И ответил Бог: «Запомни! Всегда тяжело терять близких тебе людей! Но, поверь, решать… чью жизнь можно забрать — в сто раз тяжелее! По этому… в следующий раз… подумай… проклинать меня… или поблагодарить! Что я принял это решение — за тебя!»

Однажды животные решили, что должны совершить что-нибудь героическое, чтобы достойно решать проблемы «нового мира». И они организовали школу.

Они составили программу занятий, которая состояла из беганья, лазанья, плавания и полета. Чтобы было легче контролировать выполнение программы, она была одинаковой для всех животных.

Утка отлично преуспевала в плавании, даже лучше своего наставника, но у нее были посредственные оценки за полет и еще хуже — за бег. Поскольку она так медленно бегала, ей приходилось оставаться после уроков и отказываться от плавания, чтобы учиться бегу. От этого ее бедные лапки совсем ослабли, так что она и плавать стала неважно. Но посредственные оценки по этой школе засчитывались, так что никого это не беспокоило, кроме самой утки.

Кролик сначала был лучшим в классе по бегу, но у него случился нервный срыв из-за того, что нужно было так много наверстывать в плавании.

Белка была отличницей по лазанью, но вскоре у нее начались неприятности на занятиях по полету, где учитель заставлял ее взлетать с земли, а не спускаться с верхушки дерева. У нее также произошел срыв из-за переутомления, и она получила тройку за лазанье и двойку за бег.

Орел вообще оказался трудным учеником, и его постоянно строго наказывали. На занятиях по лазанью он первым добирался до вершины дерева, но упорно делал это по-своему.

В конце года аномальный лось, который умел отлично плавать, а также бегал, лазал и немного летал, получил самые высокие средние оценки и выступал на выпускном вечере от имени своего класса.

Луговые собачки не стали ходить в школу, потому что администрация не включила в программу рытье нор. Они научили своих детей охотиться и позднее, объединившись с лесными сурками и сусликами, создали преуспевающую частную школу.
Есть ли у этой притчи мораль?

Мораль очевидна — перестать выстраивать образовательную стратегию в расчете на аномальных лосей. При разработке стандартов всерьез реализовать идею вариативного образования, при котором мы будем продолжать обучать и развивать всех детей без исключения, не питая иллюзий насчет равных возможностей освоения учебного материала в полном объеме. Тогда станет возможным перевод в следующий класс с двойками, предоставление права учащимся наверстать упущенное на любом этапе обучения, даже после получения итогового документа об образовании с прочерками по отдельным предметам. Главное — перестать врать.

Жили-были три старушки в старой маленькой избушке,
Невзирая на года, жили-были три старушки:
СЧАСТЬЕ, ГОРЕ И БЕДА.

Горе - горький чай варила из полыни с лебедой
И несчастья всем сулила вместе с бабушкой Бедой.

Но придет старушка Счастье, словно светится лицо,
Пересуды, сплетни, страсти выгоняет за крыльцо.

Горе горькое присядет на завалинке с Бедой,
И горюют, судят, рядят, поют мутною водой.

Коли встретится прохожий, приглашают на постой,
Нам отказывать негоже, вторят Горюшко с Бедой.

Очень цепкие старушки стелют мягкую кровать
И перинка и подушки, мягко стелют – жестко спать.

Только Счастье не сулило легкой жизни никому,
Только тихо говорило: " Выбирайте по уму."

Тихо плакать меж подушек вместе с Горем и Бедой
Или в шею гнать подружек самой длинною метлой.

Так живут все три старушки, невзирая на года,
В старой маленькой избушке, не ходил ли ты туда?

nezabudka писал(а):

Умер человек. Его пес рядом лег и тоже умер. И вот душа человека стоит перед вратами с надписью "Рай" и рядом душа собаки. На вратах надпись: "с собаками вход воспрещен! ". Не вошел человек в эти врата, прошел мимо.
Идут они по дороге, вторые врата, на которых ничего не написано, только рядом старец сидит.
- Простите, уважаемый...
- Петр я.
- А что за этими воротами?
- Рай.
- А с собакой можно?
- Конечно!
- А там, раньше, что за врата?
- В Ад. До Рая доходят только те, кто не бросают друзей.

Притча о терпении

- Учитель, я уже целый год живу у тебя, но до сих пор выполняю только работы по хозяйству. Когда ты будешь меня учить? Разве я для этого пришёл к тебе в ученики, скажи?

- Имей терпение, - ответил учитель, ещё не пришло время.

Иди в нижнюю долину и посади дерево, вырасти его, а я подумаю. Долгий и тяжёлый путь проделал ученик, пока спустился в долину. По дороге он выкопал маленький саженец и посадил его.

С той поры, дважды в день он проходил опасный путь, между хижиной и долиной, чтобы полить деревце. В любую погоду он уходил ранним утром и возвращался поздним вечером совсем без сил.

И однажды он не вернулся.

Чтобы ухаживать за деревом и не тратить силы на дорогу, юноша построил себе хижину на берегу ручья и остался жить в долине. Изо дня в день, он присматривал за деревом. Защищал молодые листочки от птиц и палящего солнца, летом, закрывал от мороза и снега, зимой.

Так прошёл год.

Усилия его не пропали даром. Дерево выросло высоким и крепким. Однажды на рассвете, он вышел из хижины и увидел своего учителя, сидящего у ручья под деревом.

- Учитель! – обрадовался юноша. – Как я счастлив вновь увидеть тебя!

Я должен извиниться перед тобой, что не смог стать твоим учеником, обманув твоё доверие! Ты подумал, что я слаб, когда я остался жить в долине. Но я должен был заботиться о своём дереве. Много ли я мог сделать, когда все силы уходили на дорогу? Поэтому я принял такое решение.

И теперь, ты вряд ли возьмёшь меня обратно…

Выслушав пылкую речь юноши, старик сказал ему: - Именно в этот год, ты вместе с деревом взращивал такие качества своего характера, которые тебе помогут постигать знания.

Твоё дерево говорит о твоей готовности. Посмотри! Когда ты нашёл саженец, он был маленький и хилый. Ствол его был тонкий и качался от слабого ветерка, грозя вырвать его с корнем. При этом веточки переплетались между собой и обрывали только что появившиеся листочки.
Таким был и ты.

Ответственность ты имел, но только по необходимости, Был нетерпелив и эмоционален, как переплетенные побеги саженца. Чтобы обрести знания, нужна, прежде всего, дисциплина.

Ибо корни дерева – твоя ответственность,
ствол дерева – твоё терпение,
ветви дерева – спокойствие,
а листья – знания!

— Я не прощу, — сказала Она. – Я буду помнить.
— Прости, — попросил ее Ангел. – Прости, тебе же легче будет.
— Ни за что, — упрямо сжала губы Она. — Этого нельзя прощать. Никогда.
— Ты будешь мстить? – обеспокоенно спросил он.
— Нет, мстить я не буду. Я буду выше этого.
— Ты жаждешь сурового наказания?
— Я не знаю, какое наказание было бы достаточным.
— Всем приходится платить за свои решения. Рано или поздно, но всем… — тихо сказал Ангел. — Это неизбежно.
— Да, я знаю.
— Тогда прости! Сними с себя груз. Ты ведь теперь далеко от своих обидчиков.
— Нет. Не могу. И не хочу. Нет им прощения.
— Хорошо, дело твое, — вздохнул Ангел. – Где ты намерена хранить свою обиду?
— Здесь и здесь, — прикоснулась к голове и сердцу Она.
— Пожалуйста, будь осторожна, — попросил Ангел. – Яд обид очень опасен. Он может оседать камнем и тянуть ко дну, а может породить пламя ярости,
которая сжигает все живое.
— Это Камень Памяти и Благородная Ярость, — прервала его Она. – Они на моей стороне.

И обида поселилась там, где она и сказала – в голове и в сердце.
Она была молода и здорова, она строила свою жизнь, в ее жилах текла горячая кровь, а легкие жадно вдыхали воздух свободы. Она вышла замуж, родила
детей, завела друзей. Иногда, конечно, она на них обижалась, но в основном прощала. Иногда сердилась и ссорилась, тогда прощали ее. В жизни было всякое,
и о своей обиде она старалась не вспоминать.

Прошло много лет, прежде чем она снова услышала это ненавистное слово – «простить».

— Меня предал муж. С детьми постоянно трения. Деньги меня не любят. Что делать? – спросила она пожилого психолога.

Он внимательно выслушал, много уточнял, почему-то все время просил ее рассказывать про детство. Она сердилась и переводила разговор в настоящее
время, но он снова возвращал ее в детские годы. Ей казалось, что он бродит по закоулкам ее памяти, стараясь рассмотреть, вытащить на свет ту давнюю обиду.
Она этого не хотела, а потому сопротивлялась. Но он все равно узрел, дотошный этот дядька.

— Чиститься вам нужно, — подвел итог он. – Ваши обиды разрослись. На них налипли более поздние обиды, как полипы на коралловый риф. Этот риф стал
препятствием на пути потоков жизненной энергии. От этого у вас и в личной жизни проблемы, и с финансами не ладится. У этого рифа острые края, они ранят вашу
нежную душу. Внутри рифа поселились и запутались разные эмоции, они отравляют вашу кровь своими отходами жизнедеятельности, и этим привлекают все новых
и новых поселенцев.

— Да, я тоже что-то такое чувствую, — кивнула женщина. – Время от времени нервная становлюсь, порой депрессия давит, а иногда всех просто убить хочется.
Ладно, надо чиститься. А как?
— Простите ту первую, самую главную обиду, — посоветовал психолог. – Не будет фундамента – и риф рассыплется.
— Ни за что! – вскинулась женщина. – Это справедливая обида, ведь так оно все и было! Я имею право обижаться!
— Вы хотите быть правой или счастливой? – спросил психолог. Но женщина не стала отвечать, она просто встала и ушла, унося с собой свой коралловый риф.

Прошло еще сколько-то лет. Женщина снова сидела на приеме, теперь уже у врача. Врач рассматривал снимки, листал анализы, хмурился и жевал губы.

— Доктор, что же вы молчите? – не выдержала она.
— У вас есть родственники? – спросил врач.
— Родители умерли, с мужем в разводе, а дети есть, и внуки тоже. А зачем вам мои родственники?
— Видите ли, у вас опухоль. Вот здесь, — и доктор показал на снимке черепа, где у нее опухоль. – Судя по анализам, опухоль нехорошая. Это объясняет и ваши
постоянные головные боли, и бессонницу, и быструю утомляемость. Самое плохое, что у новообразования есть тенденция к быстрому росту. Оно увеличивается,
вот что плохо.
— И что, меня теперь на операцию? – спросила она, холодея от ужасных предчувствий.
— Да нет, — и доктор нахмурился еще больше. – Вот ваши кардиограммы за последний год. У вас очень слабое сердце. Такое впечатление, что оно зажато со всех
сторон и не способно работать в полную мощь. Оно может не перенести операции. Поэтому сначала нужно подлечить сердце, а уж потом…

Он не договорил, а женщина поняла, что «потом» может не наступить никогда. Или сердце не выдержит, или опухоль задавит.

— Кстати, анализ крови у вас тоже не очень. Гемоглобин низкий, лейкоциты высокие… Я пропишу вам лекарства, — сказал доктор. – Но и вы должны себе помочь.
Вам нужно привести организм в относительный порядок и заодно морально подготовиться к операции.
— А как?
— Положительные эмоции, теплые отношения, общение с родными. Влюбитесь, в конце концов. Полистайте альбом с фотографиями, вспомните счастливое детство.

Женщина только криво усмехнулась.

— Попробуйте всех простить, особенно родителей, — неожиданно посоветовал доктор. – Это очень облегчает душу. В моей практике были случаи, когда прощение
творило чудеса.
— Да неужели? – иронически спросила женщина.
— Представьте себе. В медицине есть много вспомогательных инструментов. Качественный уход, например… Забота. Прощение тоже может стать лекарством,
причем бесплатно и без рецепта.

Простить. Или умереть. Простить или умереть? Умереть, но не простить? Когда выбор становиться вопросом жизни и смерти, нужно только решить, в какую сторону
ты смотришь.

Болела голова. Ныло сердце. «Где ты будешь хранить свою обиду?». «Здесь и здесь». Теперь там болело. Пожалуй, обида слишком разрослась, и ей захотелось
большего. Ей вздумалось вытеснить свою хозяйку, завладеть всем телом. Глупая обида не понимала, что тело не выдержит, умрет.

Она вспомнила своих главных обидчиков – тех, из детства. Отца и мать, которые все время или работали, или ругались. Они не любили ее так, как она этого хотела.
Не помогало ничего: ни пятерки и похвальные грамоты, ни выполнение их требований, ни протест и бунт. А потом они разошлись, и каждый завел новую семью, где ей
места не оказалось. В шестнадцать лет ее отправили в техникум, в другой город, всучив ей билет, чемодан с вещами и три тысячи рублей на первое время, и все –
с этого момента она стала самостоятельной и решила: «Не прощу!». Она носила эту обиду в себе всю жизнь, она поклялась, что обида вместе с ней и умрет, и похоже,
что так оно и сбывается.

Но у нее были дети, были внуки, и вдовец Сергей Степаныч с работы, который пытался неумело за ней ухаживать, и умирать не хотелось. Ну правда вот – рано ей было
умирать! «Надо простить, — решила она. – Хотя бы попробовать».

— Родители, я вас за все прощаю, — неуверенно сказала она. Слова прозвучали жалко и неубедительно. Тогда она взяла бумагу и карандаш и написала: Уважаемые
родители!Дорогие родители! Я больше не сержусь. Я вас за все прощаю.

Во рту стало горько, сердце сжалось, а голова заболела еще больше. Но она, покрепче сжав ручку, упрямо, раз за разом, писала: «Я вас прощаю. Я вас прощаю».
Никакого облегчения, только раздражение поднялось.
— Не так, — шепнул Ангел. – Река всегда течет в одну сторону. Они старшие, ты младшая. Они были прежде, ты потом. Не ты их породила, а они тебя. Они подарили
тебе возможность появиться в этом мире. Будь же благодарной!
— Я благодарна, — произнесла женщина. – И я правда очень хочу их простить.
— Дети не имеют права судить своих родителей. Родителей не прощают. У них просят прощения.
— За что? – спросила она. – Разве я им сделала что-то плохое?
— Ты себе сделала что-то плохое. Зачем ты оставила в себе ту обиду? О чем у тебя болит голова? Какой камень ты носишь в груди? Что отравляет твою кровь?
Почему твоя жизнь не течет полноводной рекой, а струится хилыми ручейками? Ты хочешь быть правой или здоровой?
— Неужели это все из-за обиды на родителей? Это она, что ли, так меня разрушила?
— Я предупреждал, — напомнил Ангел. – Ангелы всегда предупреждают: не копите, не носите, не травите себя обидами. Они гниют, смердят и отравляют все живое вокруг.
Мы предупреждаем! Если человек делает выбор в пользу обиды, мы не вправе мешать. А если в пользу прощения – мы должны помочь.

— А я еще смогу сломать этот коралловый риф? Или уже поздно?
— Никогда не поздно попробовать, — мягко сказал Ангел.
— Но они ведь давно умерли! Не у кого теперь просить прощения, и как же быть?
— Ты проси. Они услышат. А может, не услышат. В конце концов, ты делаешь это не для них, а для себя.
— Дорогие родители, — начала она. – Простите меня, пожалуйста, если что не так… И вообще за все простите.

Она какое-то время говорила, потом замолчала и прислушалась к себе. Никаких чудес – сердце ноет, голова болит, и чувств особых нет, все как всегда.
— Я сама себе не верю, — призналась она. – Столько лет прошло…
— Попробуй по-другому, — посоветовал Ангел. – Стань снова ребенком.
— Как?
— Опустись на колени и обратись к ним, как в детстве: мама, папа.

Женщина чуть помедлила и опустилась на колени. Она сложила руки лодочкой, посмотрела вверх и произнесла: «Мама. Папа». А потом еще раз: «Мама, папа…».
Глаза ее широко раскрылись и стали наполняться слезами. «Мама, папа… это я, ваша дочка… простите меня… простите меня!». Грудь ее сотрясли подступающие
рыдания, а потом слезы хлынули бурным потоком. А она все повторяла и повторяла: «Простите меня. Пожалуйста, простите меня. Я не имела права вас судить. Мама, папа…».

Понадобилось немало времени, прежде чем потоки слез иссякли. Обессиленная, она сидела прямо на полу, привалившись к дивану.

— Как ты? – спросил Ангел.
— Не знаю. Не пойму. Кажется, я пустая, — ответила она.
— Повторяй это ежедневно сорок дней, — сказал Ангел. – Как курс лечения. Как химиотерапию. Или, если хочешь, вместо химиотерапии.
— Да. Да. Сорок дней. Я буду.

В груди что-то пульсировало, покалывало и перекатывалось горячими волнами. Может быть, это были обломки рифа. И впервые за долгое время совершенно, ну просто ни о чем, не болела голова...